Елизавета Дорфман
Дорфман
Елизавета Григорьевна
1899—1942
Родилась 27 декабя (14 декабря по ст.ст.) 1899 года в Санкт-Петербурге в семье врача Григория Яковлевича (Гиршеля Янкелевича) Дорфмана; ее мать – Регина Семеновна, урожденная Залшупина. Поначалу, видимо, Елизавета Григорьевна училась дома, а в 1911 году поступила в четвертый класс Женской гимназии при Реформаторской церкви. Закончив гимназию в 1916 году с золотой медалью, она прошла там же дополнительный курс обучения для получения аттестата наставницы. В 1918 году Елизавета Григорьевна поступила на архитектурный факультет Политехнического института, но оставила его после первого курса. Она вернулась к учению спустя три года: в 1921 году поступила в Академию художеств на отделение живописи, где до 1924 года училась в классе К. С. Петрова-Водкина. В том же 1924 году Елизавета Григорьевна перешла на полиграфический факультет – к этому времени она уже имела опыт работы в издательствах. В 1926 году она закончила Академию художеств, оформив в качестве дипломной работы обложку книги А. С. Неверова «Ташкент город хлебный». Затем Елизавета Дорфман опять работала в издательствах – Детгизе, Учпедгизе, несколько лет – в издательстве Прибой, и других. Она была членом Союза художников.
Жила художница на углу набережной Мойки и Гороховой улицы. Там и застала ее война. Вместе с другими женщинами она ездила рыть окопы, шила маскировочные сети в Союзе художников. Умерла Елизавета Григорьевна от голода в 1942 году в дни блокады Ленинграда.
Студенческие годы Елизаветы Григорьевны пришлись на время, когда открытия русских художников, коренным образом повлиявшие на путь развития мирового искусства, были еще совсем свежи. Она становится студенткой через два года после появления «Черного квадрата» Малевича. В Академии художеств она учится у К. С. Петрова-Водкина, и мы видим, как идеи учителя становятся частью ее творческого почерка – с ее интересом к разработанной им «косой/сферической перспективе», к натурным зарисовкам, к цвету.
В работах Е. Дорфман очевидны черты и других школ новейшего искусства – супрематизма, сезаннизма, кубизма, которые естественно сочетаются с приемами, почерпнутыми в классе Петрова-Водкина. Переработанные ее природным дарованием, они составляют индивидуальный стиль художницы.
В книжной и плакатной графике Е. Дорфман преобладает супрематический подход. Простые геометрические формы, превращенные в образы, позволяют передать смысл с исключительной лапидарностью. В иллюстрации к «Необычайному приключению, бывшему с Владимиром Маяковским летом на даче», огромность солнечного диска, его жар и яркость (он залит сплошным ровным цветом) мгновенно сокращает размеры человеческого жилья, съедает все цвета на столе в своей непосредственной близости, превращает фигуру поэта в силуэт – «необычайность» происшествия моментально становится несомненной. В плакате к американскому кинофильму «Кровь и песок», снятому в 1922 году по роману испанского писателя Бласко Ибаньеса, дуга арены, плащ матадора, сведенный к треугольнику , упрощенные геометризованные силуэты быка, шпаги, испанских красавиц, ограниченность палитры четырьмя насыщенными контрастными цветами создают эффект телеграфного стиля, сжатого и напряженного. Супрематическое упрощение форм доминирует и в выполненном одной черной тушью макете к публикации, посвященной дележке земли – прежде всего в фигуре землемера с гигантскими ножницами в руках, в очертаниях теодолита, в абрисах изб.
Натурные эскизы Елизаветы Дорфман свидетельствует об ее особом интересе к двум темам – видам природы, будь то панорамный пейзаж или отдельная ботаническая частность, и человеку в обыденной жизни.
Судя по южным наброскам, художницу влекли горы – их «природный кубизм» с нагромождением скал отчетливо-геометрической формы, и их собственно «горность» – открытость небесным просторам. Одна из работ соединяет переданную в карандаше скульптурную многогранность горы и безбрежность и легкость небес, лишь намеченных тончайшими акварельными размывами серых тонов с едва заметным добавлением цвета. Горные зарисовки открывавшихся сверху долин располагали к натурным упражнениям с привлекавшим художницу приемом передачи опрокинутого пространства. Примером может служить вид каменной ограды с виноградниками и кипарисами.
Вторая из основных тем Елизаветы Дорфман – обычные люди в жизни за простыми повседневными занятиями. Позы и жесты моделей в ее набросках неизменно живы и естественны (см. девочка за глажкой, сидящая женщина). Эскиз с косцами позволяет увидеть, как быстро и верно художница схватывает каждый элемент движения, характерное положение тела в отдельный момент действия.
Елизавету Григорьевну отличает тонкое понимание цвета, прежде всего широких художественных возможностей бесконечных градаций тона. Парадоксально, что это особенно очевидно в ее монохромных акварелях.
Рисунки Елизаветы Григорьевны Дорфман – дошедший до нас живой штрих эпохи великого художественного новаторства. Знакомство с ее рисунками – настоящая радость.
© Rhode Island School of Design