Марина Кудимова — «ЧЕСТНЫЕ» ПРОТИВ БЛАГОНАМЕРЕННЫХ
«…искра мала, пьет из других», — это слова Л. Толстого об Алексее Жемчужникове, которому грянуло 200 лет. Столь нелестно граф высказался о своем многолетнем друге. Ничего не попишешь, «истина дороже». Как поэт Жемчужников хуже чем бездарен — тяжело ординарен. Любой письмоводитель в России писал лучше. И ничего бы от него не осталось, кроме примечаний, если бы в компании своих либеральных братьев и А.К. Толстого не создал он злую карикатуру на «благонамеренное направление» — Козьму Петровича Пруткова.
Конечно, в своем роде феномен: вымышленное лицо отделилось от создателей, как нос от маиора Ковалева, и обрело авторскую субъектность. Мало и того: породило целую литературу — от капитана Лебядкина (тоже вымысел, но до Пруткова не допрыгнувший) до обэриутов и от стилистики речей Сталина до шаржей Пригова. Во многом директор Пробирной палатки обязан популярностью советскому, равно как и антисоветскому литературоведению: и то, и другое зорко усмотрело в досугах братьев-шалопаев Жемчужниковых и иже пародию на царствование Николая Павловича, а значит «протест против самодержавия». Ал. Блок, которого на идеологических счетах кидало, как костяшку, туда и сюда, так и врезал: мол, Прутков явился «естественной реакцией против несмеющейся эпохи» Николая I – эпохи «предписанного мышления и торжества благонамеренности». Помилуйте! Это Пушкин, что ли, который называл Благонамеренным детородный орган, наступал на горло собственному смеху? Или, может, Гоголь? Или, взять помельче, Квитка-Основьяненко? На самом деле Прутков пародировал славянофилов (кто их только не пародировал! Если бы столько было попытавшихся понять!):
Мы труда бежим, на печи лежим,
Ходим в мýрмолках, да про Русь кричим…
И все же брат Жемчужников сказал нечто от себя. Правда, и тут «попил из другого» — из профессора-невозвращенца В. Печерина («Как сладостно Отчизну ненавидеть!»):
Вы все, в ком так любовь к отечеству сильна,
Любовь, которая всё лучшее в нём губит, —
Мне хочется сказать, что в наши времена
Тот честный человек, кто родину не любит.
Что же изменилось с 1880-го — года написания Жемчужниковым стихотворения «Памятник Пушкину»? «Честность» в определенным образом уложенных мозгах по-прежнему связана прежде всего с этой специфической нелюбовью.
В самом заглавии «Сказки о глупом бесе и мудром патриоте» не случайно же это лобовое столкновение и этот вертлявый силлогизм:
Хоть грабит патриот не каждый,
Но что ни вор — то патриот.
Хоть здесь можно вздохнуть с облегчением! Нынешняя вороватость более «многовекторна». А для тех, кто «родину не любит», так и почти извинительна.