Лёха Андреев — АТАКА КЛОНОВ
Синдром копировщика
Один из признаков окончания детства — когда ты понимаешь, что окружающие тебя творения рук человеческих по большей части неоригинальны. То ли встречаешь в музее техники поставленные рядом ГАЗ-А и «Форд», то ли слышишь мелодию группы «Кино» с английскими словами группы «Cure», которая записана на несколько лет раньше Цоя. Ну и как-то пропадает уникальность всего того, что считалось своим-любимым.
Некоторым утешением после таких открытий может стать понимание механизмов эволюции. Копируют ведь то, что хорошо работает. И правда, зачем переизобретать велосипед? В том и состоит отбор и прогресс, чтобы получать лучшее побыстрей. Ну, так кажется. Пока не заметишь, что люди иногда копируют очень странные вещи. Не лучшие, а наоборот.
В 2003 году писатель Владимир Кунин, к тому времени уже десять лет живущий в Германии, написал повесть «Сволочи», по которой в России сразу сняли фильм. Повесть и фильм рассказывали историю специального подразделения детей-диверсантов, которых немецкая военная разведка (Абвер) набирала в сороковые годы из беспризорников и уголовников, и готовила к заброске в советский тыл. Правда, в повести пригретого немцами писателя Кунина всё было наоборот: по его версии, детей-диверсантов готовили в Союзе.
Для тех, кто пропустил первую серию марлезонского балета, надо уточнить, что пост-советская публика была уже подготовлена к такому перевёртышу — с помощью книг беглого органиста Суворова-Резуна. В тех книгах объяснялось, что ужасный Сталин на самом деле готовил военное вторжение в Европу, то есть Сталин получался ужаснее Гитлера, который при таком раскладе оказывался вообще зайчиком.
Но немецкий резидент Кунин пошёл дальше британского резидента Резуна. Автор «Сволочей» не ссылался на сомнительные «секретные архивы», а рассказывал в интервью, что он самолично учился в школе юных советских диверсантов. Потом были скандальные расследования, и после выявления архивных документов нигде не воевавшего Кунина этот писатель наконец признался, что «всё сочинил». Что, однако, не помешало Министерству культуры РФ спонсировать фильм «Сволочи». И уж совсем неудивительно, что американская компания MTV дала «Сволочам» награду «Лучший фильм» на церемонии MTV Russia Movie Awards 2007.
Так вот, интересный вопрос: зачем приписывать своей родине какие-то гадости, которые на самом деле происходили в другой стране? Самый простой и нейтральный вариант ответа: копировщики не различают «плохое» или «хорошее», они просто копируют всякое популярное, цепляющее. Можно взять у того же Кунина роман «Кыся» про е&лю котов — и сделать из него совершенно новый роман «Дни Савелия» про е&лю котов. Это же архиважнейшая тема, она всегда востребована.
Но есть и другой вариант объяснения «Сволочей»: автор специально, обдуманно сконструировал культурный компромат, в расчёте продать этот «образ врага» за рубежом. Конечно, при такой трактовке есть риск скатиться в нездоровую конспирологию. Зато становится понятно, на чём держится ухудшающий отбор. А то вот люди удивляются — кто же читает и смотрит эти гадости? Я вроде не смотрю, друзья мои тоже… Но тогда оно и не должно выживать, да? А если выжило, значит, для кого-то это в радость. Ну так давайте покажем пальцем на этих бенефициариев.
Вот вам картинка: режиссёр Звягинцев решил снять драму. Такую чиста английскую, про дивный Лондон, где супруги травят друг друга таблетками ради завещания. Однако английский продюсер посылает Звягинцева подальше: у нас этого гуталину и без вас завались. Но Звягинцев находит бабки на родине, и снимает свою «Елену» как драму московской семьи. О да, такое нам нужно!— говорят радостные зарубежные коллеги. Фанфары, Каннский фестиваль и список лучших фильмов журнала Rolling Stone (это как MTV, только бумажное).
Сработало? Можем повторить. Теперь Звягинцев хочет снять фильм про американского сварщика, у которого цементный завод пытался отобрать дом, после чего пиндостанский пролетарий стал буянить на своём бульдозере. Но кому нужен фильм, который позорит Американскую Мечту? Другое дело, если снять такое про Россию. И вот уже «Левиафан» об ужасах русской глубинки выходит на экраны… ну конечно, в первую очередь в Великобритании, где же ещё? И конечно, американская премия «Золотой глобус». Цивилизованный мир снова увидел, что творят эти ужасные русские!
Однако вернёмся к литературе. Сначала, для разнообразия — к японской. Много ли вы знаете японских писателей последней сотни лет? Легко представить, кого вы назовёте. У старшего поколения это скорее всего будут Ясунари Кавабата и Кобо Абэ. У тех, кто помоложе — обязательно Мисима, ну и Мураками в двух версиях. Что объединяет этих писателей?
Во-первых, депресняк, переходящий то ли в шизофрению с покойниками, то ли в какие-то извращения. Во-вторых, все они сперва были распиарены на Западе. Не какая-нибудь светлая лирическая Тавара Мати, а именно такие мрачные типы. И такой отбор продолжается: мне одно издательство в прошлом году предложило написать рецензию на книжку Содзи Симады. Почему-то они решили, что если я пишу хайку, то мне будет интересно рекламировать детектив со множеством расчленённых женщин. То, что этот Симада живёт в США, и что русская версия его романа вышла только после американской, я угадал даже без «Википедии».
Думаете, никто не хотел специально выставить японцев такими уродами, оно само вышло? Но вот другой пример, похожий. Недавно у нас стали пиарить китайскую фантастику. Вроде не было её совсем, а тут вдруг пришла — сначала «Задача трёх тел» Цысиня, а потом и целый сборник «Сломанные звёзды». Однако их не переводили с китайского на русский. Российские издатели вообще не интересовались этими авторами, опубликованными в Китае ещё в начале 2000-х. Но потом случилось то же самое, что с упомянутыми японцами. Эти китайцы были переведены и опубликованы в США, причём в предисловиях благодарные авторы называли своим папой Артура Кларка, а мамой — Барака Обаму. И только после этого они вышли на русском (в переводе с английского). Так что можете быть уверены — это не какие попало китайцы. Это специально отобранный Пиндокитай.
Ну а теперь поглядим на русскую литературу с точки зрения того же ухудшающего отбора. В прошлом веке Запад успешно пугал себя Достоевским и комиссарами. Но с годами всё приедается, даже каша из топора Раскольникова. Вот и кровавые мальчики Кунина устарели, особенно после стрельбы в американских школах. Значит, нужны новые «образы врагов». Какого ещё говнеца может преподнести миру копировальная машина российского книгоиздательства? Вот вам четыре тренда для пристрелки:
Женщины Востока
В деле порабощения восточных народов Британия явно преуспела больше, чем Россия. Поэтому создание негативного образа «отсталых азиатов» всегда было важным направлением англоязычной литературы. Здесь особенно хорошо работал шаблон со страдающими женщинами. Из таких книжек в XXI веке самыми известными стали «Запретная любовь» Нормы Хури (история страдалицы из Иордании, как впоследствии выяснилось, выдуманная американкой из Чикаго) и «Сожженная заживо. Жертва мужских законов» Суад (история страдалицы из Палестины, сочинённая вообще неизвестно кем в Европе). Тотальное несовпадение фактов, то есть сплошное враньё, не помешало обеим книжкам получить кучу восторженных рецензий и призов в США и Англии — наверное, потому, что год выхода этих книжек (2003) как бы случайно совпал с оккупацией Ирака.
А успех, опять же, можно повторить. Вот шаблон «Сожженной заживо», вы его легко узнаете. Девушка с детства живёт в грубой и грязной азиатской культуре, постоянно унижаемая всеми родственниками. Затем она беременеет и оправляется в скитание, где её продолжают унижать (уже не родственники, но тоже гады). И наконец, представитель развитой цивилизации помогает ей спастись вместе с ребёнком. Ну здравствуй, Зулейха, ты уже можешь открыть глаза и одеться. Имплантация псевдо-палестинского сценария в твою псевдо-татарскую голову закончилась успешно. Скажи там за дверью, чтобы к операции приготовились девочки из Осетии и Казахстана.
Злобные цыцгендиры
Как известно, токсичный бабизм не может развиваться без сильного образа мужика-ненавистника. Писатель Алексей Поляринов раздал множество интервью о своём романе «Риф», и везде рассказывал, что прототипом главного антигероя стал американский антрополог Наполеон Шаньон, который обижал аборигенов Бразилии. Но при этом в книге Поляринова этот нехороший гражданин почему-то стал русским учёным Гариным (спасибо хоть, что не Гагарин). Удивительно, что ни один из журналистов, услышав это, не задал логичный вопрос: «Так почему антрополог в вашей книге — не американец? Почему не рассказать прямо, как пиндосы травили индейцев? Может вы, Алексей, просто зассали, что вас не издадут рукопожатые?»
С другой стороны, выявленная траектория струи позволяет прогнозировать будущие книги автора. Завтра он прочитает в «Википедии» историю Чарли Мэнсона, и лёгким движением руки Мэнсон будет превращён в Меньшова. Очень перспективное направление, Алексей, не упустите! — русский синематограф давно ждёт маньяков-сектантов и серийных убийц с родными фамилиями. Вон, Паулина Андреева прямо засыхает без новых ролей.
Комики-гомики
В прошлом примере автор сам рассказал, откуда копировал. Как и режиссёр Звягинцев со своей британской Еленой и американским бульдозеристом. Но не всякий писатель будет палиться так явно. И тогда становится особенно смешно смотреть на критиков.
Вот, скажем, книга Микиты Франко «Дни нашей жизни» — о подростке, воспитанном в России парой гомосеков, причём один из этих «отцов» работает врачом. Кажется, такого набора данных достаточно, чтобы сразу опознать оригинал.
Но нет. Читаем пафосную рецензию Галины Юзефович и понимаем: Галина не опознаёт. Она видит в этой книге только «Денискины рассказы». Вслед за ней и телепузик Леонид Парфёнов повторяет: это «Денискины рассказы», сдобренные Альмадоваром. Наконец, Костя Мильчин в своей рецензии возражает: книга «Дни нашей жизни» настолько неинтересна, что «уж лучше бы геефицировали «Денискины рассказы». Итого, трижды перевернулся в гробу хороший писатель Драгунский.
А вот дешёвая правда: есть такой американский сериал Friends. Один из его главных героев, Чендлер, периодически вспоминает свои детские психотравмы, связанные с папой-гомосеком. А сосед Чендлера, актёр Джоуи, играет врача в сериале, который так и называется — «Дни нашей жизни». Но у американцев это хотя бы смешно было.
С ужасом представляю, что получится, когда когда товарищ Франко напишет свою версию сериала Sence8. Но видимо, это неизбежно — в англоязычной фантастике гомосеки уже стали главными героями будущего, а значит, не пройдёт и пары лет, как они заполонят кириллоидную фантастику. Я слышал, в ЭКСМО уже готовят серию с кодовым названием «Попа-данцы».
Аццкие хакиры
Помните анекдот? Американец говорит: «У нас каждый может выйти на площадь и крикнуть «Президент Буш — идиот!», на что русский отвечает: «Ну и что, у нас тоже каждый может выйти на площадь и крикнуть «Президент Буш — идиот!». Так вот, сейчас я расскажу тот же анекдот про цензуру, но развернутый в обратную сторону.
Множество американских книг, журналов и новостных сайтов год за годом рассказывали о русских хакерах. Но этого было мало. Ведь на свете ещё оставались отдельные граждане, которые не знали, что во всех проблемах виноваты русские хакеры. Поэтому корреспондент латвийской «Медузы» Даниил Туровский, получив специальный fellowship, поехал в Америку и там смело написал… ещё одну книгу о русских хакерах.
Зарубежные коллеги высоко оценили творчество Даниила ещё до выхода книги. В 2017 году один из журналистов New York Times получил Пулицеровскую премию за то, что просто пересказал два репортажа Туровского в своей статье «Как Россия вербует элитных хакеров для кибервойны». Вот как страшны русские хакеры, особенно в пересказе того парня, который читал того парня, которому рассказали про тех парней, которые это видели!
Неудивительно, что когда Туровский собрал свои репортажи в книгу «Вторжение», её тут же номинировали на «Национальный бестселлер». При этом ни в одной рецензии доблестных критиков типа Миши Визеля вы не прочтёте о том, как книга Туровского насмешила настоящих специалистов по безопасности.
Да что там специалистов! Даже такой детский вопрос — «а сколько американских хакеров приходится на одного русского?» — нет смысла задавать смелому писателю Даниилу. Ведь никому на свете не интересно про американских хакеров, даже если их в двадцать раз больше, чем русских. (Если вам всё-таки интересно, откройте вот эту карту — threatmap.checkpoint.com — и помедитируйте над ней минут пять, просто посмотрите, откуда идёт большинство кибер-атак. Это конечно не полная картина, но хорошая стартовая точка для разминки мозга).
Наверное, примеров уже достаточно, чтобы вы сами разглядели остальных представителей этой армии книжных клонов. Добавлю только, что удивительным образом большинство таких копировщиков чужого шаблона оказываются в обойме «премиальной литературы» — все вот эти «Боль.книги» и «Нос.бесты». Думаю, механизм работает такой: чтобы ТАМ заметили и оценили фрика, ему нужно повыше подпрыгнуть ЗДЕСЬ. Знаете, как маленькие уродливые собачки начинают подпрыгивать у окна, когда хозяин появился где-то вдалеке на улице. (Вот блин, написал про собачек, и даже жалко их стало. Пойду поиграю с кошкой, авось пройдёт).
P.S.
Конечно, мировая гармония требует, что Пулицеровская премия за статью «Как Россия вербует элитных хакеров для кибервойны» компенсировалась Дарвиновской премией за статью «Как элитные хакеры США бегут с кибервойны в частный бизнес ради нормального размножения». Но увы, комитет Дарвиновской премии не читает мой ЖЖ, где всё это описано.
Лёха Андреев — КНИЖНЫЙ АНТИВИРУС, или Как не читать мусорную литературу
Выражение «не читал, но осуждаю» обычно употребляется в литературной среде с иронией – мол, так делать нехорошо. В общем, считается неправильным оценивать книгу до того, как ты её прочёл. Поэтому я очень сочувствую Вадиму Чекунову и его соратникам по «Альтерлиту», которые вынуждены употреблять килограммы плохих книг, чтобы после – и только после – написать разгромную критику на эти кирпичи.
А у нас в кибер-безопасности всё иначе. Здесь назвать какой-то файл «заразой» ещё до чтения – это значит продемонстрировать очень хорошую, проактивную защиту, которая распознала вирус до того, как он успел нагадить. Ведь если зараза уже запустилась в вашей системе – поздно пить боржоми. Поэтому миллионы рублей, долларов и юаней вкладываются сейчас в технологии безопасности, которые работают именно по принципу «не читал, но осуждаю». И я решил поделиться такими технологиями гигиены с гражданами, у которых нет желания наедаться тухлыми устрицами современной кириллической литературы.
(1) Диагноз по названию
Возможно, где-то существуют люди, которые купят книгу под названием «Каждому своё – 4». Но это точно не я. У меня есть ряд простых эвристик, которые помогают фильтровать книги уже на уровне названий. Думаю, вы сами легко догадаетесь, какое правило сработало в случае «Каждому своё – 4».
Поэтому я сразу перейду к другому правилу, которое имеет забавный аналог в кибер-безопасности: «файлы с двойным расширением». Представьте, что вам присылают как бы музыкальный файл под названием Music.mp3. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что полное название файла — Music.mp3.EXE. То есть это не музыка, а вирусная программа.
Возвращаясь к литературе – нет смысла открывать книгу, в названии которой перемешаны языки и алфавиты. «Духless», «КайноZoй», «Как тебе такое, Iron Mask?» и так далее. Подобных книг всё больше в последнее время, что отражает рост числа писателей с покорёженными мозгами. Или, используя более толерантный язык: «ментально-неопределившихся писателей с двойным расширением». Хотя мне в таких случаях скорее представляются гопники 90-х, которые гордились надписями Abibas на своих растянутых трениках.
Кстати, этот признак работает даже в рамках одного автора. Неплохие книги Пелевина назывались «Синий фонарь» и «Жизнь насекомых». Нормальный русский язык, да? Но потом пионера понесло в мусор, о чём он честно сообщал через названия своих новых книг: «Penetration Ж», «Ампер Volt», «Бельведер Apollo» и так далее. Всё это не стоит читать, как бы предупреждает нас сам Пелевин.
Ну и чтоб два раза не вставать на жало раздвоенного языка, добавлю, что фильтрацию писателей по этому признаку можно применять не только на основе названий книг. Как-то зашёл я в фейсбук писателя Николая Кононова, дважды финалиста конкурса риноларингологов «Нос». И читая первый попавшийся пост Николая, я сразу споткнулся о выражение «человек долго всех менсплейнит». Причём это был не единичный такой момент. С каждой строчкой язык орков продолжал сгущаться на экране, словно тёмный лес за спиной гоблинской принцессы Голодрели. Я увидел, что писатель Николай гневно осуждает какое-то «гейткиперство». Да и его комментаторы не отстают в шаманских заклинаниях. Один говорит в ответ «ты тоже кэнселишь», а другого расстраивает «обильное использование неймдропинга» и даже «аутколлинг из-за харассмента». Третий же собеседник вообще видит кругом «газлайтинг». Причём значительная часть обсуждающих — тоже писатели, журналисты или редакторы.
Конечно, у меня сразу включилась лампочка гигиенического контроля, и я спешно покинул конвейерную ленту этого быдлосервиса, по которой уже неслись ко мне «дети-зеты», «лутеры» и прочие «гендербендеры» из подземелий цифрового Мордора, где хипстеров перековывают в лобстеров. Но всех этих писателей я запомнил. Чтобы не читать их книги.
(2) Диагноз по источнику
Даже не запуская подозрительный файл, можно получить некоторую ценную информацию о нём «снаружи». Кем он подписан, из чего примерно состоит. В случае книжек эту роль мета-данных играют аннотации и рецензии. Конечно, они могут врать. Но если читать их с правильной установкой, можно многое узнать даже из фальшиво-хвалебной рецензии. Надо просто задаться двумя чёткими вопросами: (А) что представляет собой автор? (Б) о чём его книга?
Если вы сопоставите ответы на эти два вопроса и почувствуете явную нестыковку – да, эту книгу лучше не читать.
Именно таким способом я открыл, что значительная часть издающихся сейчас книг о воспитании детей написаны иностранными женщинами, у которых либо вообще не было детей (Жан Ледлофф), либо их отношения с собственным ребёнком были очень странными (Мария Монтессори). И эти люди учат нас, как правильно ковырять в носу?
Но вернёмся к местным баранам. Для примера возьмём одну из множества хвалебных рецензий Галины Юзефович на книгу Алексея Поляринова «Риф». Игнорируем все оценочные эпитеты и соберем факты по двум вышезаданным вопросам. Получаем, что (А) Поляринов – начинающий компилятор, причём худшего вида: этот вид компилятора вылупляется из личинки-переводчика, то есть продолжает делать то, что делал раньше (пересказывать зарубежные книги), но теперь он подписывает это своей фамилией, а самым гнусным персонажам даёт русские имена. (Б) В книге Поляринова все главные герои — женщины, которые очень страдают: одна от суровой секты, другая от сурового русского мужика-специалиста по Микронезии, третья от сурового прошлого в Заполярье.
Теперь столкнём лбами (А) и (Б), и зададимся вопросом: может ли юный ботан мужского пола всерьёз постичь психологию сразу трёх разных женщин и стать вдруг таким опытным вагинострадальцем, который одной нежной (рукой) побеждает секты, другой (нежной) – этнографию Микронезии, а третьей – заполярную темноту?
Конечно, ничего такого не получится от копирования чужих книжек на икеевском диване. Может выйти лишь халтурка-имитация, эдакий барон Мюнхгаузен для самых отсталых барышень, которые даже не способны найти на карте ту Микронезию. Но зачем такой пилятский компилят читать нормальным людям? Ведь по любой указанной теме можно в два клика получить более интересные первоисточники. Хочется вам про секты? Посмотрите на «Нетфликсе» отличные документальные сериалы Wild Wild Country или The Vow. Хочется про русских этнографов? Читайте Миклухо-Маклая и Тан-Богораза, а не кривые пересказы диванного википеда.
Вангую, что на этом месте некий хор зайчиков возопит: «Ах, неужели писатель должен писать только о том, что он лично пережил?» Не-не, зайчики, я не обещал вам ответов на идеальные конские вопросы в вакууме. Я лишь показал, как работает мой критерий фальшивости на конкретном примере.
(3) Диагноз по конкурсам
Есть такой сервис Virus Total: вы можете забросить туда подозрительный файл и посмотреть, как его диагностируют антивирусы разных производителей. Это хороший способ выявить заразу, но при этом не стать жертвой излишнего доверия к одному антивирусу, который может накосячить (известно, например, что американские антивирусы не ловят заразу, выпущенную американскими же спецслужбами – ссылка для неверующих).
В литературе подобную роль коллективной экспертной оценки призваны играть конкурсы. Но только такие конкурсы, которые не подыгрывают издателю. (Кстати, здесь аналогия с Virus Total продолжает работать – этот «в-прошлом-независимый» ресурс теперь принадлежит Гуглу, что уже вызывает некоторые сомнения).
Как же отличить сомнительный литературный конкурс от полезного? Первый пункт: номинация. В хорошем конкурсе автор может номинироваться сам. В сомнительном – номинируют только издатели, которые продвигают свой залежавшийся продукт.
Та же идея – про жюри. При хорошем раскладе в жюри литературного конкурса вообще не должно быть издателей! Ну а варианты плохого расклада окружают нас со всех сторон. В конкурсе «Большая книга» всегда один победитель: редакция Елены Шубиной. На протяжении десяти лет, ежегодно, из трёх финалистов этого конкурса двое – обязательно «шубинцы». Самое логичное действие после такого наблюдения – посмотреть, кто же там в жюри. А там сама Елена Шубина с друзьями. Сюрприз, да? Только полный лох после этого будет ориентироваться на «Большую книгу» в своём выборе, что почитать.
Но некоторые сомнительные научились здорово маскироваться. Взять конкурсы на «Литресе». Там автор может номинироваться сам, и в жюри там всё время разные люди, не издатели. Кажется, такое жюри действительно «выберет из присланных работ» самое лучшее… В чём же подвох? В том, что присланные работы в большинстве своём не доходят до жюри. Знаю, потому что слышал жалобы от самих членов жюри: до них доходит какой-то трэш, предварительно отобранный… кем? А хрен знает кем. Но у этой Ассоциации Анонимных Атборщиц очень странные вкусы.
Вот глядите, как проходил первый сезон конкурса «Электронная буква». Из нескольких тысяч текстов до жюри дошло лишь 12 романов, причём все – с явным некрофильским уклоном (почитайте аннотации в категории «Романы» — там в каждом случае история вокруг мертвецов). То есть в финале вам говорят: этих победителей выбрало жюри с Драгунским, Василевским и другими уважаемыми экспертами. Но это неправда. Ведь выбор некрофильского лонг-листа сделало не жюри, а Юля Качалкина-Селиванова, редактор ЭКСМО и по совместительству – отборщица конкурсов «Литреса». А её любовь к мертвечине ни в коем случае нельзя использовать как критерий качества. Скорее, как и в случае с «Большой книгой», такие конкурсы показывают, чего читать НЕ стоит. Если только вы не на кладбище живёте.
(4) Диагноз по рассказам/отрывкам
Бывает, что неизвестный файл обманывает методы статического анализа, то есть никак не выдаёт свою вредоносную сучность без запуска. В этом случае можно устроить «детонацию в изолированной среде». Да-да, несчастные критики выполняют для нас роль «песочниц», устраивая себе взрыв мозга каждой ужасной книгой.
Но что если под рукой нет проверенной «песочницы»? Вовсе не обязательно устраивать полный прогон исполняемого файла. Можно разрешить подозрительной программе запустить под контролем лишь несколько первых команд, увидеть одну попытку вредоносного действия – и тут же блокировать дальнейшую работу заразы.
В литературе этот метод позволяет мне не читать большие книги многих авторов — после знакомства с их творчеством в малых формах. Если человек не может написать хороший рассказ, он и романа приличного не напишет. Именно поэтому я не читаю романы Прилепина и Глуховского. Просто я сначала почитал их рассказы в журналах. У первого увидел гипертрофированный мачизм, у второго — депрессивный психоз, и в обоих случаях — очень корявый язык. Не могу представить, зачем читать такое больше десяти страниц.
В магазинах электронных книг типа «Литреса» можно прочитать начало книги. Это тоже помогает. Однако дыру с бесплатным началом некоторые издатели мусора уже научились обходить: они заставляют опытных редакторов вылизать первый десяток страниц книги, а дальше остаётся всё тот же трэш.
Поэтому может быть полезнее прочитать кусок из середины. Такие куски часто публикуют в качестве раскрутки. Скажем, выходит новая книжка Водолазкина, журнал Forbes публикует кусок: там пациенты инфекционной больницы сидят и хлещут водку, бутылка за бутылкой. При этом в диалогах автор демонстрирует типичный «комплекс Пиноккио» — когда писатель чувствует, что заврался, он набивает свой текст правдивыми банальностями. Вот как звучат эти буратинистые фразы в пьесе Водолазкина:
«ПИСАТЕЛЬ. Есть слово эпидемия. Когда эпидемия охватывает весь мир, ее называют пандемией. Это происходит время от времени».
Вы как хотите, а мне вполне хватает даже такого короткого отрывка, чтобы не читать целое произведение. Спасибо, нам и без водки достаточно разных ковидных глупостей время от времени.
И ещё одно полезное веяние времени. Отрывок можно не читать, а послушать. А уж в исполнении автора – так это просто песня. Вот послушайте, как Шамиль Идиатуллин читает отрывок из своего романа «Последнее время». Книга эта с виду ну оочень толстая. Однако всего лишь четырёх минут слушанья достаточно, чтобы широко зевнуть, вспоминая школьные политинформации с таким же мутным потоком слов – и больше к этой книге не возвращаться. Огромная экономия времени. Спасибо, Шамиль. Делай так всегда.
Резюме
Конечно, ни один из описанных методов фильтрации мусорных книг не даёт стопроцентной гарантии. Вероятность ошибки есть всегда. Помню, однажды в Таиланде я сидел в кафе, и вдруг у меня за спиной взревел мотоцикл, а потом грубый голос сказал мне «Hello!» и ещё несколько слов на очень крепком английском. Я обернулся, но не увидел ни мотоцикла, ни человека. А увидел только клетку с маленькой чёрной птичкой, которая называется «майна». Так и вы можете ошибиться: прочитаете, скажем, небольшой отрывок из Владимира Сорокина — и примете автора за классика, хотя на самом деле это просто попугай, изнасилованный мокрецом.
Однако, если применять все описанные методы вместе, вероятность таких ошибок будет очень мала. Даже если Сорокин даст сбой на методах (1) и (4), его легко отфильтровать методами (2) и (3).
Ну и финальный проактивный комментарий — для тех, кто скажет, что мои грубые компьютерные аналогии недопустимы в нежном гуманитарском мире. А по-моему, наоборот: такие аналогии показывают, как неуважительно люди относятся к мозгам друг друга. Ведь если ваш компьютер сейчас заглючит, подхватив какую-нибудь заразу, это точно будет считаться проблемой, и авторов заразы ждёт всеобщее осуждение. В то же время загружать людям в мозг фальшивые и безграмотные книги считается «хорошим бизнесом». Такая вот гуманитарность у нас теперь в моде. И реакция на это очевидная. Хватит верить в сказки о том, что книги делают нас умнее, что читать полезно и модно. На самом деле, не читать плохие книги — гораздо полезнее. Давайте уже сделаем это модным.