Лев Пирогов — «нудный сиквел к божественному наблюдению»

А вот и паук. Слева, в шаечке:

Попкультура и ницщеанский сверхчеловек – близнецы-братья. Я вообще подозреваю, что это разные профили одного и того же лица:

Причём, обратите внимание: лампочку накаливания с вольфрамовой или молибденовой спиралью изобрёл Александр Лодыгин, но называется она «лампочка Эдисона». Та же история произошла со сверхчеловеком.

Роман Достоевского «Преступление и наказание», в котором идея сверхчеловечности была исчерпывающе сформулирована и испытана, написан в 1866 году. Книжка Ницше «Так говорил Заратустра» – в 1883. «Несколько позже». Тем не менее, считается, что сверхчеловека изобрёл именно Ницше. Почему?

Длинный тоскливый вздох…

Причин много, одна банальнее другой. Если смести на совок их все, то – текст Ницше продающий, а текст Достоевского не продающий. В нём нет мечты. Нет пафоса первооткрывательства. И вообще, он не иностранец, Достоевский. (Хотя иностранцы Достоевского уважают, это ему большой плюс. Но не такой большой, чтоб с настоящим иностранцем тягаться.)

У Достоевского сверхчеловек «не туда попал». Ну представьте, что Терминатор вместо пивника с крутыми мотоциклистами («мне нужна твоя одежда, твои сапоги и твой мотоцикл») попадает в женскую баню…

У Достоевского сверхчеловек попал в Россию и увяз в болоте совести и сомнений. В болоте философствований и неблагоприятных обстоятельств. Максимум, что можно из этой ситуации выжать – это самоубиться. (Что Свидригайлов и сделал.) Или сказать «ой, извините, я не туда попал»…

То ли дело на немецком плацу! Орднунг и красота! Если кто не помнит, смысл книжки Ницше в следующем: люди выродились, привыкли к комфорту и безопасности, стали не люди, а тьфу, говно какое-то. Банковские онлайн-приложения. (Вот мы сейчас это читаем и понимаем: во-первых, что Ницше прав, а во-вторых, что это не про нас с вами, ведь мы же понимаем, что он прав, а значит, осознаём проблему, а значит, находимся на пути к её решению, а значит, стрелы выпущенные в der letzte Mensch – в»последнего человека», нас не пронзят, мы уже не там, куда они выпущены… Вот так эта продающая ерунда и работает.)

Но среди серой тьмы трусливых и мягкотелых die letzten Menschen («последних людей») рождаются такие, как Александр Македонский, Юлий Цезарь и Чéзаре Борджиа.

Тьма пытается связать их по рукам и ногам, направить их «длинную волю» (выражение Л.Н. Гумилёва, снискавшего славу мыслителя на том же материале, что и Ницше) на ничтожные цели. Обычно это удаётся, и тогда незаурядный человек Григорий Александрович Печорин ворует черкешенок и стреляется с мартыновыми-грушницкими (кстати, и тут обратите внимание на русскую специфику: в книжке-то, как и следовало, Печорин убил Грушницкого, а вот в жизни – наоборот).

Но иногда они прорываются (а прорвавшиеся дорываются), и тогда совсем другая жизнь начинается; но наш пересказ на этом заканчивается, пусть дальше каждый сам догадается.

В общем, «пассионарии», они же «юберменьши», они же «атланты, расправившие плечи», – это красивая и простая история для не испорченных рефлексией натур, сродни тому же комиксу.

А Раскольников, Свидригайлов – не смешная русская карикатура на сверхчеловека, оказавшегося в реальных обстоятельствах. (Кстати, расскажите, кто знает, в чём особенность русского юмора? Приведите примеры. Давайте вообще как-нибудь об этом поговорим.)

На американском континенте (помните, мы рассказывали, как Святой Николай превратился там в Санта-Клауса?) сверхчеловек (superman) обзавёлся запасной парой трусов и плащом римского легионера – сагумом, что сделало его «супергероем» (так американцам понятнее, чем «суперчеловек»). Всё. Больше в этой истории нет ничего.

«Вселенная Марвелл» – это Ницше, а Ницше – это «Вселенная Марвелл».

Ницше-то поди думал, что предвидит будущее, которое и понять нельзя, что-то огромное, огромное! А вместо этого, представьте себе, тёмная комнатка с ведёрком попкорна и супергерои по углам, «вот и вся вечность».

Георгий Веселовский прав, клоунскую сущность «супергероя» (пародию, которую никто не осознаёт как пародию) могла породить только городская цивилизация – цивилизация тотальной привязки к канализационной трубе и супермаркету; цивилизация, в которой человек не просто разучился решать сам свои проблемы (это за него делают специальные службы и служащие («чем я могу вам помочь»), но и более того – ему запрещено делать это самостоятельно.

Сначала человеку цивилизованному было запрещено действовать (этот этап уже пройден, осознан и пар спущен в свисток фильмов типа «Крокодил Данди» или «Дикарь в Париже»), теперь ему запрещено думать. Первый акт открытия окна Овертона: запрещено думать неправильно. (Например – запрещено думать, что гомосексуалистам нельзя позволять воспитывать детей.) А дальше – перечень «неправильных» запрещённых мыслей будет принудительно пополняться, а перечень «разрешённых» мыслей – сам собою оскудевать.

Я это к чему всё нужу? (Угадайте со ста миллионов раз.) Мне кажется, главная стратегическая цель русского государства сегодня – выпрыгнуть из гроба «европейской цивилизации». Всё делать не так, как они, а наоборот. И прежде всего – думать. Это хорошо, это правильно. Русские должны отличаться от просто хороших. А мы будем помогать им это осознавать (вернее – вспоминать). Там листовочку на телеграфный столб наклеим, тут сахарку в бензобак вражине насыпем…