Лев Пирогов «Лучик» — Почему Дед Мороз и Снегурочка – это чисто советское изобретение
Предательский удар в спину «славянской мифологии»
Я пишу эту заметку, когда до исторической даты, от которой холодеет сердце, остаётся 364 дня. 30 декабря 2022 года исполнится 100 лет СССР. По историческим меркам – та страна просуществовала ничтожно мало. Просто какой-то казус, отклонение от нормы. Будто случайно вздрогнула стрелка постоянно работающего самописца: что это было, скачок напряжения? Уборщица задела ведром? А для нас с вами – целая жизнь. И целый мир. Да и не в этом дело…
Нет, ребята, всё не так…
Для тех, кто проскочил в это историческое игольное ушко, весь остальной мир навсегда останется странным. «Как же так, если всё не так?» Нам, конечно, показывали другую жизнь в кино, мы читали о ней в книгах; и сейчас смотрим на эту другую уже тридцать лет – но будто не видим. Не признаём. Будто всё вокруг не по-настоящему. «Отклонение от нормы». Не так должно быть.
Когда в прошлый раз мы с вами говорили о Николае Мирликийском и Санта-Клаусе, история получилась длинная, аж со времён Гомеровых. В этот раз постараемся покороче – всем надо быть в форме, всем Новый год встречать. С Наступающим вас, дорогие друзья!
Чего не было
А начнём, пожалуй вот с чего. История славянской мифологии – наука очень узкоспециальная – в силу чрезвычайной скудости достоверных источников. Пара слов (а то и вовсе одно) на берестяной грамоте, строчка из летописи или письма одного князя другому – вот и все источники.
– А фольклор? (С интонацией Шуры Балаганова: «А Козлевичу?»)
Фольклор, записанный в лучшем случае в 30-е годы XIX века, имеет слишком уж опосредованное отношение к предмету под названием «славянская мифология». Тут – всё в могучих руках интерпретатора.
Можно «восстановить» череп какого-нибудь гоминида по найденном зубу, почему нет. Было бы желание – и «методика». Славянская мифология – это и есть такое восстановление черепов. А «методика» часто сводится к «горячему желанию» (оно же «неравнодушное сердце») и народной этимологии…
В общем всё, что вы читали про Мора и Моревну, Морозко, Зимника, Студенца или Корочуна, – забудьте. Это публицистика. Все эти Трескуны, Звиздуны и Синепупы могли быть как дýхами (почему нет), так и просто образами народной поэтики. Ну как если бы фольклорист из 22 века, поговорив с нами, сделал вывод о существовании божества урожая по имени Ядрён Батон.
Вторая неприятность
Новогоднего Деда Мороза, дарящего подарки, в России не было почти совсем. Были многочисленные попытки заимствований:
святого Николая лютеран и католиков:
…деклассированного «Николая в штатском» кальвинистов и их американских последователей:
…позднеамериканского Санта-Клауса системы Клемента Мура – Томаса Наста:
А вот свой Дед Мороз, уже узнаваемый, наш, родной до дрожи, он возник и буквально промелькнул в районе 1910 года:
…но из-за начавшейся вскоре войны и воспоследовавшей революции не успел прижиться. Увы. Жаль, имена этих художников (художниц?) установить не в моих силах…
А теперь – что было
Образ Деда Мороза, дарящего подарки, придумал Владимир Фёдорович Одоевский в сказке «Мороз Иванович», написанной в 1840 году. Девица Рукодельница спускается в колодец за оброненным ведёрком и попадает в зазеркалье (в сказочную страну), где добрый Мороз Иванович награждает её за трудолюбие ведром серебряных монет и в придачу бриллиантом. Девица Ленивица возжелавшая повторить этот опыт, получает одну фальшивую монету и фальшивый бриллиант.
Затем, в 1861 году, в сказке Владимира Ивановича Даля «Девочка Снегурочка» появляется девочка из снега со знакомым нам именем. А в 1873 году в пьесе Александра Николаевича Островского «Снегурочка» это уже юная девушка – дочь Мороза и Весны. Пусть пока не внучка, а дочь, но это уже она! Знакомый нам образ сложился!
Есть Дедушка Мороз, есть Снегурочка. Осталось соединить их с Новым годом. А вот это произошло только в январе 1937 года. Именно тогда (на Ёлке в Доме Союзов впервые в истории предстали перед детьми новогодние Дед Мороз и Снегурочка.
Неизвестно (мне) кто именно придумал использовать эти образы, как неизвестны имена художников, создавших их. Известно лишь что сама идея возвращения в советский обиход новогодней ёлки «для детишек» принадлежит Павлу Петровичу Постышеву, второму секретарю ЦК КП(б) Украины.
28 декабря 1935 года «Правда» публикует его письмо об официальном признании Новогодней ёлки, которая в то время была запрещена как пережиток. И уже через три дня страна встречает Новой год «по-новому» (то есть по-старому). «Решение», разумеется, было принято заранее. Одновременно с добиванием троцкизма (нашедшего пристанище в Европе и в США и переродившегося там сперва в «новых левых», а затем в «неоконов» и «ультраглобалистов») была запущена идеологема «Жить стало лучше…» и в жизнь людей впустили немного «старого быта».
Следующий 1937 год встречали уже с Дедом Морозом. А в ходе празднований этого Нового года в январе на новогодней ёлке в Доме Союзов появляются Дед Мороз и Снегурочка, чтобы остаться… навсегда?
В общем, получается, что Дед Мороз со Снегурочкой – это чисто советское изобретение. Да, если бы история сложилась по-другому, он мог бы оказаться изобретением 1910 года. Но мог и просто мелькнуть на открытках и пропасть. О том, что Дед Мороз «вживую» присутствовал на Рождественких и Новогодних праздниках до революции, я информации не нашёл. Может быть, вы знаете?
Мне кажется, советский Дед Мороз» потому так врезался в душу, что очень хотелось тогда людям праздника на фоне той аскетичной и тревожной жизни. Чем строже пост – тем радостнее разговение!
Останутся ли Дед Мороз со Снегурочкой навсегда (ещё надолго), или уйдут вместе с нами, мастодонтами той краткосрочной эпохи, будут вычеркнуты из невозмутимой и равнодушной Истории «новыми песнями» про бубенцы джинглз? Я не знаю. Скажите вы.
А пока – давайте вспомним. Просто вспомним, как это с нами было.
Пристегнулись простынями и полетели…
Всё начинается с зелёного снега. Со снега, перемешанного с крошевом еловых иголок, под ногами на ёлочном базаре…
С Новым годом, друзья. С новым счастьем…