ДЕГ — Чудеса, явленные в решете св:. Пиамукой Николаевской
Пиамука Николаевская
В период моей молодости в добавку к «Нелли» (даже «Неле») Мотрошиловой шла «Пиама» Гайденко. Причем «Марксом» в этой паре была скорее Гайденко. «Энгельс» Мотрошилова до нее по всем параметрам недотягивала. Ну и конечно реально они не были творческой парой, это их так объединило массовое сознание шестидесятников. Шестидестники из-за изначальной «тандемности» советской пропаганды (Маркс-Энгельс, Ленин-Сталин), норовили продолжить пантеон в стиле «каждой твари по паре»: Хайдеггер-Ясперс, Мандельштам-Пастернак, Синявский-Даниель.
По иронии судьбы умерли старушки почти день в день (23.06 и 2.07.2021). По еще большей иронии они почти в один день и родились (30.01 и 21.02.34). И уж совсем странно, что обе интеллектуалки (употребляю это слово безо всякой иронии) родились в селах украинской глубинки – Мотрошилова в селе Староверово, а Гайденко в селе Николаевка. Причем эти села находятся недалеко друг от друга.
Как мы помним, изделие «Неля» ничего не могла сказать по поводу своего происхождения. В вики биография начинается с «в 1956 закончила философский факультет МГУ». (После моей заметки в фейсбуке прилежные пользователи решили в полруки посмотреть на родителей, нашли «папу» и содрогнулись.)
Изделие «Пиама» (очень редкое христианское имя от преподобной египтянки Пиамы или точнее Пиамуки Александрийской) по поводу своего происхождения тоже ничего сказать не может. Все начинается с «в 1957 году закончила философский факультет МГУ». Правда сообщается, что у нее есть младшая сестра, тоже из «Николаевки» и тоже историк зарубежной философии. Это изделие зовут «Виолета» (С одним «т»). (Имена, кстати, тут подлинные – имена часто сохраняются при легендировании, а то можно с ума сойти, особенно по молодости)
Вопрос к Пиаме Павловне такой же, как к Нелли: ФИО + родители (мельком говорится что «сельские учителя») + градус.
Внуком Пиамы Павловны является кремлевский фармазон, «глава независимой непризнанной Донецкой республики» Александр Юрьевич Бородай.
Что касается философских взглядов Пиамы Павловны, то какие это взгляды? Такие же как у Пиамуки Александрийской. «Люди доброй воли», «надо нАчать», «циркумполярная элоквенция реверберации интеллигибельных флажолетов при пересечении полей эклиптики ясно указывает на то, что…»
В принципе «тоже философия». Я в свое время Макса Генделя читал и мне даже понравилось. Складно так все, и по делу (с учетом развития физики в 20-е годы 20 века). Астрологию не дураки делали.
Но градус, сестра, градус.
Чудеса, явленные в решете св:. Пиамукой Николаевской (начало)
Прошли некрологи и краткие (очень краткие) воспоминания о Пиаме Гайденко. Самым ярким эпизодом во всех них является публикация книги о Сёрене Кьеркегоре. («Как сейчас помню, какое огромное впечатление на меня произвела книга Пиамы Павловны «Трагедия эстетизма». Именно после нее я решил нАчать».)
Действительно выход в 1970 (!) году книги «Трагедия эстетизма. Опыт характеристики миросозерцания С.Кьеркегора» был событием, мягко выражаясь, неординарным.
Вообще более-менее объективное изложение взглядов любого философа в СССР было событием редким (а в период сталинщины и невозможным). Подобное разрешалось в случае времен античных, и то либо филологам не от мира сего, либо Небожителю Лосеву.
Сталин как-то спросил:
— А скажытэ, ест лы у нас в СССР философы-ыдеалысты?
— Один есть – Лосев.
— Харащо! Одын пуст будэт.
«Ыдеалыст» отдувался:
— Товарищи, я считаю четвертую главу краткого курса ВКП(б), написанную нашим любимым вождем Иосифом Виссарионовичем Сталиным, примитивной. (В зале наступает звенящая тишина, слышно как обезумевшая от ужаса муха бьется в оконное стекло.) Но в каком смысле, товарищи? В таком же, как любое гениальное произведение античности, которое поражает нас не только своей глубиной и филигранной формой, но также удивительной простотой, которую я бы осмелился назвать «примитивностью».
Ну за такое все равно расстрел, но Сам сказал: «Пусть будет». Одын.
После смерти Сталина (и неизбежной тачки – «ыдеалисты» должны не только быть, но и работать – физически. Ибо мир материален), Лосеву дозволили писать, что хочет. Хотел он уже не много, но все никак не умирал и по совокупности написал довольно много.
Но это Лосев. А тут какая-то никому не известная пигалица «Гайденко» пишет, страшно сказать, о Кьеркегоре. Сколько книг о Кьеркегоре было написано в СССР до этого? Ноль. А после, до перестройки? Одна.
Это небольшая книжица в научно-популярной серии «Мыслители прошлого». Книга вышла в 1972 году и её автором был Бернард Эммануилович Быховский, проверенный товарищ, член партии с 1920 года, лауреат Сталинской премии и сотрудник МГБ. Человек имел градус, встречался с Бернард…, извините Бертраном Расселом и составил себе имя на критике буржуазных лженаук генетики и кибернетики («Наука современных рабовладельцев», «Кибернетика – американская лженаука» и т.д.) Думаю, эти работы под его фамилией Бертран Рассел и писал – англичане народ юморной.
Понятно, что в СССР никаких произведений Кьеркегора не печатали, хотя до революции были переведены на русский все его основные работы. Кьеркегор это, как сказано в советской философской энциклопедии, «датский теолог и философ-идеалист, чье творчество является антирационалистической реакцией на гегелевскую философию и служит образцом для иррациональных течений современной буржуазной мысли».
В общем, так оно и есть. Издание даже резкой и голословной критики такого философа это уже «ЧП», а книга Гайденко написана в общем доброжелательно и уровень её вполне профессиональный.
Кто же разрешил такую вольность 36-летней серой мышке, а главное — зачем?
Аналогия с Быховским как бы подсказывает нам ответ на этот вопрос. Однако стажа у Пиамуки не было, героической биографии тоже. Не было даже справки из филологического психдиспансера, как у Аверинцева. Чел должен был отвечать за свои слова. Просто заявка на публикацию книги о Кьеркегоре в 1970 году это увольнение с работы с волчьим билетом и строгач местному парторгу.
Чтобы понять, что произошло, давайте задумаемся, а кто такой, собственно, Кьеркегор и за что ему мировой почет.
Чудеса, явленные в решете св:. Пиамукой Николаевской (продолжение)
У Мопассана есть рассказ о крестьянской девке. Хамоватый (даже по деревенским нравам) извозчик возил ее на базар раз в неделю и намекал, что если бы дала, возил бы бесплатно. Намекал каждый раз («потешимся — парень с девкой и музыки им не надо»). Везти было недалеко – три километра, на наши деньги сумма небольшая – рублей 50, однако за год набегало ого-го – 2 500 рублей. А за два года – 5 000. Девка прикинула и через два года «ухаживаний» стала давать. Через 4 месяца она понесла и призналась матери. Мать взорвалась – семья была богатая, а извозчик всеми презираемой алкашней. Началась ругань: ах ты зассыха бесстыжая, чтоб ты сдохла, гадина, потаскуха… Отругавшись, мать спросила:
— А давно он тебя возит?
— Четыре месяца. Это значит 850 рублей.
— Про беременность сказала?
— Что я, дура, он опять деньги брать начнет.
— Ну, не говори, мож еще месяца три на халяву поездим.
Это во Франции и речь идет не о городских, а о народе-богоносце. Богоносец этот у всех народов примерно одинаковый, крестьяне очень похожи друг на друга: французы, англичане, немцы, венгры, русские, арабы, китайцы, бразильцы, древние греки – различия, конечно, есть, но они пренебрежительно малы. Скажите о человеке «крестьянин» и все ясно – больше ничего не надо.
Существенные различия наблюдаются у горожан, и чем класс выше, тем этих различий больше. Поэтому и начинается национализм только когда начинается процесс урбанизации. До этого культуре надо дорасти.
Однако в Дании с горожанами была напряженка. Там был один полис – Копенгаген, а больше городов, почитай, и не было. Сам Копенгаген тоже был заселен в значительной степени крестьянами (у большинства которых еще в начале 19 века не было фамилий). У датчан была микроскопическая аристократия, к тому же в значительной степени немецкая и, по мере консолидации Германии, все более враждебная Копенгагену. Еще была «соль земли датской» – евреи. Евреев было немного – несколько тысяч, но они почти все жили в столице и, из-за отсталости скандинавов, в культурном отношении резко преобладали. Если в 19 веке еврейские общины Франции или России была заметным явлением в местной жизни, то в Дании евреям конкурировать было не с кем. Боги. Единственный писатель Дании с общеевропейской известностью, Андерсен – учился в еврейской школе (хотя так и не научился грамотно писать).
В середине 19 века в Дании случилась мопассановская история. Но поскольку страна была большой деревней, действие происходило в столице, а поскольку скандинавы заторможенные, действие там развивалось иначе.
Через два года «парень с девкой и музыки им не надо» девка согласилась. Но ничего не произошло. Извозчик ее возил еще два года, только молча. А потом сказал: «У парня черенок от лопаты – девки ему не надо. Слезай с телеги».
Эта история произвела на копенгагенскую деревенщину потрясающее впечатление. Начались пересуды, потом карикатуры в местном «Крокодиле». Главредом «Крокодила» был еврей Мейер Гольдшмит. Сначала он симпатизировал Кьеркегору и писал о нем сочувственные заметки. Журнал Гольдшмита назывался «Пират» (или точнее «Корсар»). Гольдшмит также был писателем. Если вам вдруг взбрело в голову ознакомиться с датской «реалистической» литературой, почитайте романы Гольдшмита. Он там описывает быт еврейской общины Копенгагена, а это собственно все, что следует знать. Больше там ничего не было. Не Андерсена-Нексе же читать.
Кьеркегор болел национальной болезнью скандинавов – шизофренией. Для шизофреников характерно беспричинное набрасывание на людей, причем чем ближе человек, тем в большей степени он становится объектом агрессии. Кьеркегор почему-то стал остервенело лаять на Гольдшмита (человека несомненно более умного и порядочного). Гольдшмита это обидело и он начал печатать в «Пирате» карикатуры на Кьеркегора. Основной темой этих карикатур было единственное примечательное событие в жизни подследственного – мопассановское происшествие. Кьеркегор был помолвлен, а потом без объяснения причин накануне свадьбы расторг помолвку. Это было потрясающее происшествие, взволновавшее весь Глупов. Брак воспринимался как важная коммерческая сделка, помолвка была «протоколом о намерениях», и вот так ей подтереться было что-то неслыханное. Здесь вам не Париж. До сих пор гиштория с помолвкой это главная часть всех биографий Кьеркегора. Люди описывают «Промблему» на десятках страниц, ставят Вопросы.
Сначала господствовала «чукотская версия»: «Чукча, однако, хитрый, Обманил контролера – билет купил, а не поехал». Мол, романтика – жара, чел сидит в теньке, на столике рядом холодный спелый арбуз. А он говорит: «Не буду!». Рядом, кто сидел, арбуз умяли, а «нехочуха» сидит и плачет от обиды. Романтика же! «Украл, выпил, тюрьма».
Эта версия стала основой последующего экзистенциализма.
Потом возникла вторая версия – «сифон». В конце 19 века завидующие господам офицерам интеллигенты объясняли сифилисом все. Например, говорили, что русские такие дикие, потому что у них у всех сифилис – третичный. Тут был один шаг до четверичного сифилиса, — тотального и разделочного, — но его не сделали. (А мысль была бы интересная: «человек произошел от обезьяны, сошедшей с ума от врожденного сифилиса, ставшего генетическим».)
Ну и, наконец, сейчас господствует третья версия, «нетрадиционная», которую я и озвучил ранее.
Какое это имеет отношение к философии не очень понятно. Представьте что 75% текстов, посвященных Сократу, рассказывают про Ксантиппу и их семейные ссоры (или их отсутствие). При этом, заметьте, Сократ был женат, а в случае Кьеркегора речь идет о невесте. Между прочим, девушке в англоязычной википедии посвящена гигантская статья с большой библиографией, и статьи о ней есть на 10 языках. Деятель культуры мирового масштаба. А что сделала? В молодости спихнули с телеги. Все.
Однако вернемся к «Пирату». После серии карикатур завязалась «полемика», Кьеркегор стал городским фриком. А поскольку городишко был небольшой, а мест для прогулок там было вообще раз-два и обчелся, за Керкегором на улице бегали мальчишки и дразнились. Выглядел он, как и положено сумасшедшему, довольно странно.
Поэтому в википедии везде публикуется один и тот же подложный портрет Кьеркегора, не имеющий к нему никакого отношения. На портрете изображен какой-то благородный юноша романтической внешности. Считается (следите за руками) что это неоконченный (!) набросок (!!) сделанный его двоюродным братом (!!!)
Кьеркегор умер в 1855, когда вовсю делали фотографии, а до изобретения дагеротипии горожане среднего класса и тем более богатеи (отец Кьеркегора был разбогатевшим крестьянином) как минимум заказывали акварельные портреты, которые делались в режиме живого времени (30 мин.) и стоили дешево.
Лучшая карикатура Кьеркегора в «Пирате» — горбун сидящий в виде горба на шее у молодой девушки.
Сумасшедший Климов однажды попал в цель. Он сказал, что в многочисленных и очень объемистых биографиях Кьеркегора всегда не сообщаются два небольших факта, которые меняют всю картину. Во-первых, Кьеркегор был горбуном, а, во-вторых, был евреем.
Горбун – да, а что касается еврея… Таких данных у меня нет, темой я не занимался. Но вообще евреи работали с датчанами очень плотно. Негативную известность Кьеркегору принес еврей Гольдшмит. Позитивную – еврей Брандес. Сам Кьеркегор это типичный
Маленький Мотл нигде не работл,
Нигде не работл маленький Мотл.
А главное умище-то откуда?
Но это так, «штрих». Причина всемирной популярности Кьеркегора в другом.
картина — Фрэнсис Бэкон, «Три этюда к фигурам у подножия распятия», 1944 (Тейт Британия, Лондон)