Георгий Веселовский — В сказках Роу

By alexandrbabushkin , in CRAZY ART on 22.05.2017 .

Мне всем нравятся сериалы про Тайную страсть и прочее. Не хватает только старушки-рассказчицы. В сказках Роу ее играла Зуева А. П. Чтобы такая старушка объясняла мне происходящее и ускоряла действие: «Задумался Иван… Как же ему царский приказ выполнить?» или «Долго ли, коротко, а пришел добрый молодец писатель Такой-то туда-то. Видит, дом стоит..» вместо того, чтобы я диалоги слушал и пытался понять мотивацию героев.

Георгий Веселовский
Москва
facebook
ПРОЗА Георгия в ФИНБАНЕ

И Бэтмен, и Человек-паук, среди малоэтажной застройки выглядят нелепо. Они и сами это понимают, как мне кажется. Сельским жителям приходится рассчитывать только на себя.

***

«Революция пожирает своих детей». Это если нормальная Революция. А наша, белодомовская, не то что не пожралА, а до сих пор кормит. И детей своих, и внуков. Такие революции нам не нужны.

***

Самый кровавый среди ежегодных праздников майя. Юноша рассекал грудь жертвы-валентинки обсидиановым ножом, и вырвав пульсирующее сердце, вручал возлюбленной.

Если девушка принимала подарок, она дарила юноше носки, надетые на отрубленные у жертвы ноги.

Февраль 2015

***

В скверную минуту, ночью, когда долго не спится, и не хочется ни читать, ни смотреть, думается о разном и ни о чем хорошем. Все кажется бессмысленным. И разговоры о будущем и разговоры о прошлом. Вот и сейчас я живу в будущем, если посмотреть на него из конца девяностых. Будущее наступило.

Я уже и не помню, каким оно представлялось. Не было в нем необходимости. Настоящее было прекрасно. О чем еще говорить. Но будущее наступило и даже возникло какое-то прошлое.

Глядя назад, укладывается это эволюционное движение в логику одной бесконечной пьянки. Есть причины у всего, у каждого поступка, но нет целей. Утро наступит — разберемся.

Просто люди решили хорошо провести время. Что-то украли, что-то продали, деньги есть. Хорошо сидим, все свои. Чьи-то знакомые пришли, хрен знает кто, с кем-то служили, с кем-то сидели. Выпили. Сбегали еще за одной. Говорили про важное, целовались взасос. Опять закончилось. Еще две взяли. Хорошо же. Еще три. Песни пели, музыку слушали. Дрались, мирились. Кто-то лишнее сказал. А что именно, поди вспомни. Но всё логично было. За слова отвечать надо. Здесь и сейчас. Двух-трех подрезали, кто-то помер за столом. Кто поумнее, домой пошел, остальные допивать остались. Где сидели, там и заснули.

Наступает утро нового дня. Засрано, поломано, полиция, протокол, кому-то надо отвечать. А так хорошо начиналось. Жаль было от стола уходить, хотелось еще и еще, чтобы праздник не кончался. А почему получилось как получилось? Да кто ж поймет. Может водка паленая, или устали сильно. Чего теперь разбирать. Сделанного не воротишь.

Прибраться бы надо, да и хрен с ним. Кому надо, тот пусть и убирает, тот кто здесь жить собирается. Наследники всегда найдутся. Сами жить не станут, так сдавать будут, или другим продадут.

***

Фильмы смотреть не хочу, всё кажется что долго очень. Даже в короткометражных. Хотел бы увлечься и не могу. Поэтому приходится читать. Но и с чтением не складывается — все распадается на приемы и ухищрения — этот кусок написан для объема; маньяк вставлен по выражению Грэма Грина, «чтобы избавить автора от не обходимости искать мотив для преступления». Сам автор ничего не знает и не умеет.

Я конечно, говорю о детективах и триллерах. Дождь, нуар, каменный город, маньяк опять вышел на охоту… Завлекло?.. Нет. Открываем другую книгу — другой маньяк вышел на другую кровавую дорогу… И постоянно новые персонажи, их нужно запоминать, а это трудно, когда читаешь наискосок. И еще читатели переводчиков клянут. Этот, говорят, хороший, а вот этот — плохой. Может и так, но разница в глаза не бросается. Не сказали бы, что плохой, может и не заметил бы.

Хочу написать книгу про Маньяка-переводчика. Вот краткое содержание:

В Москве и Петербурге начинают убивать иностранцев. Режут на куски и композиции складывают — вроде живой человек лежит, а он мертвый и все части тела местами поменяны и пальца не хватает, или еще какой-то мелочи. Каждый раз оставляют визитку: Переводчик.

Иностранцы настоящие, первостатейные, за них строжайше взыщется если не найти преступника. Посольства волнуются. Полиция с ног сбилась. Ничего сделать не могут.

Тут кто-то особо умный, вспоминает, что далеко-далеко отбывает пожизненное заключение маньяк Редактор. Он свои жертвы редактировал ножом и пилой. Свихнулся, когда без работы остался, издательства всех редакторов повыгоняли. И решают к нему обратиться. Кто лучше Редактора может понять Переводчика? Едут к нему, обещают приговор помягче.

Привозят в Москву, селят на его же даче, дают в спутницы оперативницу молодую, якобы его новая жена. Она с ним всюду ездит. Он старых знакомых навещает, с переводчиками встречается, ищет концы, вынюхивает, высматривает, много анализирует. Пытается понять психологию преступника, на себя примеряет, всё как полагается. И предлагает: когда следующее преступление будет, добавьте к визитке Переводчик, еще одну: Под редакцией такого-то — и укажите его, Редактора, фамилию.

А в газетах напишите, что преступник — только исполнитель, а главный здесь — легендарный маньяк Редактор. И замысел его, и композиция частей тела. А Переводчику обидно станет, и если это кто-то из старой переводческой гвардии, то он Редактора искать станет, тут вы его и схватите. Будет Редактор вроде живца, хочет свою вину искупить перед людьми, пострадать.

Сказано — сделано. Долго ждать не пришлось — опять убили. Оставили визитку, журналистам рассказали что писать, всё как Редактор посоветовал. Теперь ждут. А Редактор дальше в психологию проникает, читает триллер за триллером в русских переводах — ищет схожий почерк преступлений, выписывает переводчиков в столбик. Полиция проверяет — нет, не подходят. У всех алиби.

И тогда Редактор думает, а почему собственно, мы ищем мужчину? Да, женщина не могла нанести таких увечий, но ведь есть переводчики, которые язык неважно знают, а переводят по подстрочнику. И говорит полиции — Мы должны искать двух человек, второй — Подстрочник. А Переводчиком может и женщина быть.

И начинает читать триллеры, где переводчика за неточности ругают и незнание всяких реалий. И всё указывает, на его старую знакомую, за нее муж переводил, пока был жив, репутацию ей составил. А как мужа не стало, пришлось самой за дело взяться. Ну и помогали ей студенты, она у них семинары вела по мастерству перевода. Надо Подстрочника среди студентов поискать. Так и оказалось.

Почувствовал Подстрочник, что кольцо сужается и поехал на дачу Редактора убивать, но убил только молодую оперативницу и сам погиб,- Редактор его прикончил, но ничего не отпилил. И никого не поставив в известность, отправился к Переводчику, к старой своей знакомой, в переулки старой Москвы. А та его уже ждет, всё поняла.

Зачем, спрашивает, ты их убивала? — До того мне их книги иностранные опротивели, что и самих возненавидела. А Подстрочник мне помогал. Хотел он литературой заниматься, книжки писать, а ему — от ворот поворот. Только иностранцев переводить предлагают. Ну и сошлись мы с ним. Иностранцы вам нравятся? Нате, смотрите… Я придумываю,- триллеров много читала,- а он осуществляет. И ни о чем я не жалею. А вас редакторов — ненавижу. Накипь, вы, человеческая. Хуже вас — только читатели, которые мои переводы критикуют, жаль не успела до них добраться. Попыталась она на Редактора кинуться, но не сдюжила. Отредактировал он ее. И в полицию позвонил — приезжайте, всё им рассказал. Ждет.

А тут ввалился в квартиру недобитый Подстрочник и Редактора порешил, и сам помер. Полиция приехала, а все мертвые. А молодую оперативницу жаль, она вообще книг этих проклятых не читала, сто лет они ей не нужны были.

***

Сейчас как-то мало говорят о доброте (присутствует ненормативная лексика). Я записал ролик, может выложу, с тремя нищими, которым помог.

Там они меня благодарят за мою доброту, объясняют, что дело не в сумме, а в своевременности даяния. С первой по десятую минуты.

Потом немного о милосердии вообще, и моем в частности, анализ современного состояния общества, острая невнятная критика. Что нам мешает (ничего не мешает). С десятой минуты по двадцать пятую.

Все трое намечают пути выхода из подземного перехода: один будет поступать в Среднюю школу экономики; второй собирается жениться; третий пойдёт работать. С двадцать пятой по тридцатую.

К этому времени водка, которую я принёс, закончилась, закончилась и запись: один попытался ударить меня рукой, второй — ногой, у третьего нашёлся перочинный нож. Разбили телефон, на который снимал. На всех троих составлены протоколы о мелком хулиганстве.

Телефон обещали починить: у одного есть знакомый компьютерщик, у второго — просто знакомый, у третьего — человек ворованные телефоны скупает.

Договорились встретиться в этом же переходе. Телефон я им отдал. Обещали, будет как новый. Второй сказал, что даже лучше, бесплатно антивирус поставят, против интернет-мошенников. Третий, ножом разрезал симку, чтобы я спокоен был.

Я спокоен.

Вопрос, который возник в связи с падением лунной станции — зачем нужно было так спешить. Что заставило осуществить запуск именно сейчас.

Возможный ответ содержится в списке научного груза. Наряду с рукой-манипулятором там присутствовали три контейнера, содержащих: сперму — белый; землю — синий; кровь — красный. — цвета государственного флага.

После посадки, рука-манипулятор должна была совершить жертвоприношение — открыть контейнеры и вылить их содержимое на лунную поверхность. Таким образом устанавливалась особая связь между руководством России и Луной.

Выбор обратной темной стороны говорит о послании Гекате — чёрной Луне — установленной в США под видом Статуи Свободы. Таким образом, мы просили о помощи в противостоянии с Америкой и Европой.

Крушение Луны-25 означает, что жертва была отвергнута.

В символике СССР доминировал красный солнечный цвет. Россия поставила вверху — белый лунный.
Это важно, если рассматривать чередование руководителей нашей страны по принципу лысый-волосатый.

Солнце — покровитель волосатых, что очевидно из его изображений. Луна — благоволит лысым, усиливая их могущество. При СССР главное совершали волосатые — Сталин, Брежнев. Лысые были недолговечны.
Последний из них, Горбачев, уничтожил государство.

В России же, все оказалось наоборот — лунно-лысые обрели полноту власти. Пассивные, созерцательные люди лунного света подчинили солнечно-активных.

Это не плохо и не хорошо. Ничто не лучше другого. Только вопрос выбора. И вот жертва отвергнута. Причину мы не узнаем. Но увидим следствия.

Название Луна-25 указывает на критические проблемы, которые возникнут у нас в 2025 году. Связано это будет с передачей/переходом власти и может закончиться катастрофой.

Любопытно, что руководителем, отвечающим за содержимое груза станции, является академик Лев Зелёный, которого каждый может увидеть на гравюре, пожирающим Солнце. Выбор, прямо указывающий на лунный-антисолярный характер миссии.

О, тяжело пожатье руки-манипулятора! ( Проваливается. Сквозь Землю. К Луне — Гекате фракийской, обутой в красное, благосклонной и отвращающей несчастья )

***

К сожалению, до настоящего времени, ни одна из Авраамических религий решительно не осудила организацию и проведение Всемирного потопа.

Массовому уничтожению людей, нет и не может быть никаких оправданий. Практика глада, мора, а равно и насылания различного рода казней в интересах отдельных заинтересованных лиц должна быть признана недопустимой.

Политика запугивания доказала свою неэффективность.

Продолжая неуклонно продвигаться в будущее путем греха, мы хотим быть уверены, что повторение трагедий подобных разрушению Содома и Гоморры невозможно.

2015

***

На садовом столе цветы в горшках, земля в пакетах, чашка с чаем, сигареты, — после двух недель бури и натиска ветер и холод отступили. День ясный и теплый, на рынок привезли цветочную рассаду. «Я садовником родился, не на шутку рассердился. Все цветы мне надоели, кроме…»: «цикламены», «левкои», «гиацинт». Все передо мной.

В саду насекомое оживление, первые пчелы и жуки. Слышно горлиц на крыше. Из телефона говорит гость радио Россия. Говорит о нефти, о ценах. Смысл от меня ускользает и я не тревожусь. Отхожу, возвращаюсь… Радио думает, радио сомневается. Гость уносится к недостижимому горизонту. Туда, за тропик Козерога…

Танкеры повезут нефть, но дорога трудна, на пути встают санкции. Напоминает путешествие Аргонавтов. Ведущий волнуется, но испытанный гость спокоен. По телефону ходит пчела. Телефон черный как нефть, огромный как танкер, пчела — капитан. Везет нашу нефть. Золотая на черном. Интересно ей, о чем говорят, интересно и самой высказаться… Миндаль розовеет цветами. Солнце греет. Цветы пересаживаются в горшки. Нефть закончилась, начинается дизельное топливо…

Пчеле удается пробраться в телефон и проникнуть в студию. В трех ее глазах непонимание, как же продать дизель при нынешней ситуации, куда же плыть. Гость говорит — в Индию, на самый край земного диска. Там среди дворцов, на берегах священного Ганга стоят нефтеперерабатывающие заводы. Многорукие божества являют себя во всех отраслях хозяйства и разделяют нефть на фракции.- Пчела сосредоточенно слушает.- Путь нам — в страну голых мудрецов. Они не оставят нас советом. Они купят наше дизельное топливо…

Ведущий выбирается из какого-то технологического отверстия на телефоне. Сбрасывает одежду, расправляет крылья и голенький как мудрец, летит собирать пыльцу, пока передача не кончилась. Пчела беседует с гостем. И танкер плывет… Мы привезем дизель и нефть… Загрузим в трюмы драгоценные масла и ткани, и душистый сандал, фарфор из Китая, и чай… И слонов. И ковры искусной работы…

Чай у меня в чашке закончился. Цветы пересажены, земля убрана, горшки расставлены. По дизелю порешали, пчела улетела успокоенной, ведущий вернулся, оделся и залез в телефон. Лапки у него в пыльце. Гость прощается. Я вовремя выключаю телефон. Танкеры, без капитана, чуть не упали с края земного диска.

***

Вспомнил. Стояла у нас в холодильнике баночка с горчицей. Вечная, всегда на донышке, настоящая горчица. Никогда не заканчивалась. А полной баночки и не помню, не привелось. Крышка жестяная, открывашкой гнутая. На крышке след горчичный.

Горчицу полагалось с холодцом есть. А это значит — на праздники. Свиные ножки и прочее такое… Не так много было этих праздников. Большая кастрюля с бульоном, круглые тарелки на балконе, на холоде. Обязательно, чтобы зима была, а то холодец не застынет, а большая емкость в холодильник не влезет…

Зима у нас долгая, а праздников маловато. Вот и оставалась горчица. На год хватало, на два… Я знаю, знаю, у других горчицу ведрами ели и холодец каждый день… Как саранча жили, наотмашь. Ели, ели и всё не убывало…

А у нас вот так. Привык. Всё кажется, открою холодильник, а она стоит, в дверце на полочке. Праздника ждёт, чтобы уже закончиться наконец.

Нет сейчас таких праздников, нет тех свиных ножек, на которых праздник Новый год приходил, никогда она не закончится.

Осталась зима и холод на балконе, куда я хожу курить, когда приезжаю к родителям. А холодца уже нет. Холодец ждать не может, долго не стоит. Холодец никого не ждет. Раньше надо было приезжать.

***

Набрал я полную тележку по списку, разлил, как обычно, бензин из бутылочки, поджёг, побежал: Пожар! Пожар! — проскочил мимо кассы, охранника отпихнул, пакеты у меня были, разложил. И вспомнил, что горошек забыл.

Огляделся, не в огонь же мне за ним идти. Украл из чьей-то тележки рядом, и пельмени тоже, хотя не люблю, и собака не ест, с прошлого пожара ещё морозилка забита. И горошек не тот, что велели. Намучался с этими Новогодними закупками. Никакого праздника не захочешь.

***

Конечно, я работал дворником. Старый дом в самом центре Москвы. Утром, перед занятиями в институте, мы — двое нас было — убирали снег во дворе.
Вечером кололи лёд на тротуарах: лом и к нему приварен топор. Очень развивало грудные мышцы. Знакомый жиголо со старшего курса интересовался в бассейне секретом моей красоты.
Вечером нам помогали товарищи. Бывает такой период в жизни, когда у вас ещё есть товарищи, ещё не развело.
Пятеро нас было. Двое спились и умерли. Один возглавляет большой медицинский центр, один уехал, один стал кинопродюсером. Почти не встречаемся, общие воспоминания не сближают, а скорее тяготят, обязывают к общению. Взаимной пользы не находим. Всё забыто и безразлично.
Но каждым ноябрём, я чувствую, как к Москве идёт зима. И проснувшись, боюсь услышать звук лопаты, скребущей снег. Хотя это давно не моя забота.

***

Когда-то решил купить землю. Конец сентября, солнечный день. Два часа ехали в сторону Твери. Там пересели на моторку водителя и двинулись по реке. Через пятнадцать минут задели винтом затопленное дерево. Пока гребли, пока чинились… Время уже часа четыре. Туда доплыть, да пока обратно, и до Москвы еще пилить. Расхотелось землю смотреть. Развернулись, да домой поехали. И ни обиды, ни сожалений. Легко как-то решение далось.
Когда накрылся винт, и лодка остановилась, рядом с лодкой плавала Божья коровка. Погибала. Поддели веслом и положили на нос обсыхать. Возле берега она улетела. Это был единственный результат экспедиции.
Видимо, нет ничего сложного в том, чтобы послать двух человек с машиной, за сто пятьдесят километров, ради спасения Божьей коровки. Может, ближе никого не нашлось. Не стали бы местные такой ерундой заниматься. Это, больше, городские придумки, разновидность легкого психического расстройства.
Ни до, ни после, никаких земельных участков в Подмосковье я не смотрел и не покупал.
Даже в названии: «Божья коровка».- видится мне особый смысл.

***

Какое удивительное государство было — Древняя Русь. Читаю, как славяне кошек воспитывали. Совсем другие животные были. Такого, чтобы со стола что-нибудь взять — и представить невозможно. Дверей никто не закрывал, со стола не убирал. Кошки заходили свободно в любой дом.
Весной, кошки с молодыми котятами ходили по деревне и выбирали дом, в котором котята будут жить. Хозяевам полагалось пригласить чужую кошку к столу со словами: «Матушка-кошка, сядь у окошка. От нас не беги, добро стереги».
Семьи у кошек были большие. Три, четыре котенка — было нормой. Замуж кошка выходила в два года. До этого времени жила с родителями. Женихов сначала приводили к кошкиным родителям. Выставлялось угощение. Смотрели как жених ест — хорошо или перебирает еду. Потом играли с кусочком бересты на веревочке — проверяли ловкость,- родители невесты дергали, а жених должен был поймать. В лоток с опилками прятали колечко — жених должен был найти. Важно было, чтобы жених был аккуратным, приучен к лотку. И только после этого играли свадьбу.
Замужней кошке полагалось носить платочек на шее. Хозяева дома, где жила невеста, делали в приданое колыбель для котят. Для новой семьи строился кошачий домик, украшенный оберегами. Домик относился на двор, где жил жених.

2015

цинк

***

Записался на современный танец. Хотел на вакинг, поппинг или локинг, но по времени неудобно. Они вечером поздно. А тут нашел рядом детский сад. Договорился с воспитательницей из старшей группы. Теперь к ним хожу на утренние занятия.
На форму почти не тратился. Белая рубашка и черные шорты есть. Сандалики только купил, и колготки плотные серого цвета, под шорты надевать.
Уже выучили танец Мишка-косолапый и Тянем Репку, и хоровод водили. А сейчас учим, я не знаю как он называется, но посложнее. Сначала руки в бока; потом левой ногой перед собой топаешь; потом правой ногой топаешь; потом руки поднимаешь прямо над головой, ладони как рюмочки держишь и крутишь влево-вправо и одновременно вокруг себя один оборот делаешь. И все это под музыку. Трудно. И времени совсем не осталось. В пятницу, уже выступаем.

2014

цинк

***

Звёздное небо надо мной уже не то. Пытаюсь исполниться благоговения и не идёт. Летит, затмевая звезды, Юлия Пересильд.
Среди миров в мерцании светил, одной звезды я повторяю имя,- Юлия Пересильд,- не потому, чтоб я её любил, а просто реклама Первого канала везде.
И моральный закон во мне поколеблен. Открылась бездна звёзд полна… и там Юлия Персильд. И на пыльных дорожках далёких планет, которые обязательно замостят плиткой, увидим мы следы милой Юлии.
Ночь тиха, и я слышу, как звезда с звездою говорит о расставании Юлии Пересильд и Алексея Учителя: приплыл Зевс в виде лебедя и увёл, явился прекрасным быком и увёз, а в благодарность, вознес её на небо и поместил среди созвездий. А.Учитель пошёл на болото, срезал тростник и сделал флейту, чтобы в музыке к кинофильму излить свою печаль.
Вселенная уже никогда не будет прежней.

цинк

***

Однажды я купил куклу в подарок: высокая, метр двадцать примерно, платье под старину бархатное темно-зеленое, фарфоровая голова с румянцем, башмачки, шляпка, светлые волосы кудрями, голубые глаза. И так она мне понравилась, что еще одну купил, уже домой для красоты, и подругу ей в пару — брюнетку. Стояли они на полу на подставках, украшали интерьер, пыль собирали, мешали ходить, поэтому переехали на верх шкафа и стали совсем огромные. Заходишь в комнату, а они из под потолка смотрят. Но ко всему привыкаешь, перестаешь замечать.
Остался я как-то один дома, все разъехались, ночь, тихо, спать не спится, ерунда всякая в голову лезет, часы бьют. И переклинило меня — вот сейчас засну, а куклы придут… что? Душить? Кровь пить? Не знаю… Но страшно. Лежу и слушаю в темноте — сейчас шажочки в коридоре послышатся… Я не знаю как куклы ходят. Наверное, дробно, мелко, неуверенно. Не Командоры, в общем. А коридор длинный, и все кажется что-то скрипнуло. Не в лесу, огромный город, ночная жизнь за окном, а страшно. Встал, на кухню пошел курить, радио включил и выключил — вдруг шагов не услышу.
У меня такое было, когда домашние мои пиявками лечились, а они расползлись и я их ночью по кухне собирал, чтобы не засохли. Горек хлеб Дуремара. Её не просто надо в руки взять, а еще и аккуратно, чтобы не повредить, а она сокращается, удлиняется, истончается. Банка с пиявками в пакете стояла, на буфете у меня за спиной. И когда я уже думал, что всех переловил, слышу сзади зашуршало тихонько — ползут. Фильм Чужие, герой последним остался в живых, казалось, что всё уже обошлось и тут… Чуть не закричал.
И с куклами такой же страх. Пошел везде свет включил. Куклы на месте стоят, не двигаются. Понимаю, что ерунда, а накрыло и не отпускает. Думал на улицу выйти пройтись, но ведь потом в квартиру заходить надо и неизвестно, что за это время произошло, пока меня не было… Снял их с подставок, запихнул в пакеты и в шкаф спрятал: извинился перед ними, что так получилось, перекрестил на всякий случай и дверцу на ключ закрыл. Полегчало. А уже потом раздарил разным людям, вроде я Андерсен такой, детей люблю.
В той же комнате на люстре, небольшой Дракула горизонтально висит, с молоток ростом, вместо крови батарейкой питается. Его включишь — он крыльями машет и по кругу летает, люстра качается, амплитуда увеличивается — страшно только, что люстра упадет, а на него самого никогда плохого не думал, хотя казалось бы… Не было от него чувства опасности. Может потому, что на леске был привязан, улететь не мог.
У меня с людьми так бывает. И человек обычный, а чувствуешь даже не опасность, а что-то чужое, хотя внешне никак не проявляется. Может он и сам этого не осознает в себе. И что-то может он сломать в жизни моей в целом, какие-то нити оборвать, порвать паутину мою, которой я невидимо весь дом опутал. Поэтому никого домой не приглашаю, а только старых проверенных жучков да комариков, да бабочек красавиц — «кушайте варенье, или вам не нравится наше угощенье»… Сидим мы с Мухой-цокотухой моей, да радуемся, до чего у нас гости безобидные.
И разговоры все привычные, сто раз говоренные. И выпить можно, про каждого известно, каков он пьяный бывает. Милые люди. Но вдруг понимаешь, что ничего я про этого человека, с которым тридцать лет знаком, не знаю. И знать не хочу, что там внутри. И не дай бог узнаю, или сам он что-то о себе скажет. И придется мне впустить в сознание то, что я знал о человеке всегда. И как потом быть? Так нельзя, так совсем один останешься.
Старая кукла, сердце сверчок. Что-то и в себе спрятал и запер на ключ. Боишься услышать, как оно скребется там взаперти.
Бессонница утомляет. Встаю, и не включая свет, иду курить к компьютеру. Всё знакомо до мелочей. Каждый предмет на своем месте. Безмятежно висит Дракула под люстрой. Письменный стол. Большой дубовый шкаф, зеркало дверцы в пятнах ржавчины. Коррозия выедает мир и мешает мне отражаться. Сквозь помехи отражения пробивается древнее насекомое лицо.

цинк

***

Прочел беседу с «полиамористами». Это такие люди, для которых главное — честность. Не в смысле, чтобы чужих писем не читать, или брать в гостях кусок поменьше. А в некоем возвышенном.
Сожительствует, например, Некто с гражданкой Н. Ведет совместное хозяйство. Пока еще в этом никакой полиаморности нет. Но! вдруг увидел гражданку О. Обычный, который слабый человек, начинает мучиться. Ах, как было бы славно познать гражданку О. Если бы только я был свободен. Если бы не связал себя неосмотрительной клятвой любить до гроба гражданку Н. Зачем, зачем был я так поспешен.
Понятно, что и в этой ситуации люди выход находят. Начинают врать и пахнуть чужими духами. Раздражаются по любому поводу. Истерически вскрикивают: «В чем ты меня подозреваешь?» В итоге несчастны все: и Некто, и гражданки Н. и О. Безвыходная ситуация. И всё это с нами сделала патриархальная семья, институт подавления всего лучшего в человеке.
Но, похоже, брезжит уже заря новой свободной жизни. В Москве появились полиамористы. Пока что их немного, но верю, что будет больше. Эти святые люди, эти подвижники нового быта, нашли выход — честность. В этом всё дело. Встретил, полюбил кого-то нового — скажи об этом партнеру. Партнер тебе ответит: «Рад за тебя, товарищ партнер. Вступайте же побыстрее в половую связь и будьте счастливы, и я вместе с вами. Не забывайте информировать об интимных подробностях. А уж если смогу присутствовать, то лучше и быть не может, разве только если еще и поучаствовать.»
Тут патриархальная семья капитулирует, люди освобождаются, и свободные и счастливые, взявшись за руки, или за что там принято браться у полиамористов, смело идут в будущее, уверенные в завтрашнем дне.
Такую вот беседу я прочел. Была там и девушка, свободная танцовщица свободных танцев, которая «познавала свое тело»; был и юноша неопределенного рода занятий — так-то он по призванию композитор, а вообще, компьютеры чинит, по крайней мере, берется чинить. Есть и третья участница,- полиамористы же,- та, просто на работу ходит. Самая скучная из всех. Но она всех материально поддерживает, и морально — тоже.
Прочел и подумал — вот еще одна хитрожопая компания, которая пытается обмануть жизнь, чтобы не было так скучно и страшно. Вырваться из безвестности. Доказать себе и миру, что мы — есть, мы — существуем…
Не обманут, не вырвутся, не докажут. Но может, хотя бы, сумеют продержаться до того времени, когда им это уже будет всё равно. Это тоже неплохо.
Диоген, занимаясь онанизмом на площади, сказал: «О, если бы я так же мог избавиться от голода, потирая живот».

цинк

***

Многие москвичи не отбрасывает тени. Это ничего не значит. Многие пьют кровь. И это пустяки. Знакомая рассказывала, как на шабаш летала.
Встретились, поплясали, но старые уже все, скучно. Наверное, говорит, на следующий год не полечу. Мало нас собирается. У кого муж, у кого дети. Трудно выбраться. И бесы всё те же, и тоже не молодеют. Приятно, конечно, со своими повстречаться, но осень, холодно в лесу, все к костру жмутся.
Пробовали в квартире организовать, но соседи жалуются — лягушки по лестнице скачут, запах, козёл копытами по полу стучит,- полицию вызвали. Да и новых нет никого.
Пробовали молодёжь подтаскивать,- никому ничего не интересно, торчат в интернете. А живое общение побоку. Я свою уговаривала, слетай, может найдёшь себе упыря какого. А она говорит, упырь у меня уже есть, мне бы человека нормального. А где его возьмёшь, кругом нечисть одна. Или женатые.
Ты не подумай, я не считаю, что замуж надо. Это в жизни не главное, мне и одной неплохо. Я с демоном встречалась, тоже радости мало. Он холодный, как глина. Придёт ночью, прижмется, а меня дрожь пробивает. Бросила. Так, наверное, одна и помру. Дочка с внуком, вот и вся радость. И работа ещё. Пропади она пропадом. Что здесь, что там — одна тоска. Придёшь с работы домой, а вещи как лежали, так и лежат. Хоть бы разбросал кто…
Если надумаешь лететь, звони, может вместе выберемся. Или просто заезжай, только кровь пить не будем. Я тебе твою фотографию школьную покажу, с тенью, красивая у тебя тень была… Да ладно, я же понимаю, бизнес, деньги, жить как-то надо, хоть и нежити…

цинк

2015 Тогда у нас санкции на ввоз продуктов из ЕС ввели, еще в диковинку было.

ПРОДУКТЫ НАШЕГО ВРЕМЕНИ.

Уехал на две недели. Вернулся в Москву, привез сыр с плесенью. Положил в холодильник, дверцу закрыл, и стою жду, как мои продукты иностранца примут. Чтобы не обидели.
Слышу бормочут:
— Совсем жизни не стало. И так места нет, куда еще пихают. Вылазь, нахер.
Открыл дверцу, свет зажегся. Рожи у продуктов злобные. На меня смотрят.
— Тихо всем. Еще слово — в унитаз пойдете, через одного.
— Испугал ежа голой жопой. И так в унитаз пойдем. Места совсем нет. В три слоя лежим. Разгружай, давай.
— Я сейчас разгружу кого-то. В помойку захотели?
Замолчали. Потопал ногами, вроде ушел. Сам тихонько вернулся.
Возня какая-то. Потом голос:
— Яйцо, ты с Маслом — на дверях. Слушайте, чтобы не подкрался. А ты, новенький, сюда ползи. Откуда сам?
— из Франции.
— а ну ка, покажи, что за этикетка у тебя… Точно, Франция. Думал, пи*дишь.
— Нет. Прямо из Франции. Может земляки есть? Масло, йогурт, сыр?
— Какие земляки? Один ты, бедолага. Санкции у нас. Последний из ваших Масло был, месяц как кончился. Теперь Вологда вместо него. А йогурты он не покупает. Жаба его душит. Он молоко скисающее берет, типа сам квасит. Скоро в вонючем носке сыр делать станет. Такой, бл*ть, деловой. Здоровое питание здесь развел. Целый холодильник здоровья. У тебя плесень есть?
— Есть. Но это так положено. По рецепту. Это не заразно.
— Решить надо, на какую полку тебя определить. Здесь пол-холодильника с плесенью. Суп с плесенью, помидор с плесенью, вон варенье с плесенью, томатная паста тоже с плесенью. Он же, свинья, ложкой зачерпнет из кастрюли, или из банки, потом оближет и той же ложкой опять лезет. Вот оно и киснет. Суп прокипятит, типа исправит, а вкус-то все равно противный. И выливать жалко. Жадный, бл*ть. Суп две недели уже стоит. Скажи, Суп.
— Все так. Он наготовит побольше, чтобы не заморачиваться, а потом на третий день уже есть не хочет. А я виноват что ли? Я же не сам себя варил. Достанет, вскипятит, понюхает, назад спрячет. Чего нюхать?
— Палец из жопы, пусть, понюхает… Откроет дверцу, и стоит принюхивается, не испортилось ли чего. Хозяйственный. А там зелень разложилась вся, он ее из целлофана не вынул. От салата одни сопли остались. Такой запах прёт.
— Про помидор расскажи.
— Помидор он лечил. Купил на рынке задорого. Остальные съел, а один остался. Какое-то пятно на нем появилось. Жалко стало. Достал, пятнышко срезал, назад на блюдце спрятал. Он еще подгнил. Он еще срезал. Пока от помидора половина не осталась. Все берег. Потом в салат порезал. Попробовал — а помидор тухлый. В общем, миска еще неделю здесь стояла. Он всё с духом собирался. Настроения подходящего ждал. В унитаз выбрасывал, чуть не плакал.
— Горбушка, ты расскажи как он паштет делал.
— Да чё там рассказывать. Фарш он купил, печенку, рецепт скачал. А делать лень: то он сытый, то он пьяный. Фарш тухнуть стал…
Так вот, оказывается, кто у меня такой умный. Горбушка. У меня хлеб плесневеть стал, влаги в нем много, что ли. Или не пропекают его у нас. В общем, срезал я горбушку, плесень соскреб, и в холодильник спрятал, потом, думаю, на сковороде обжарю. Не могу хлеб выбрасывать. А потом и забыл. Пожалел, ведь, его, а он оказывается, воду мутит.
Не стал я про паштет дослушивать. Противная история. Думал, что и не помнит никто. А здесь, оказывается, старожилы завелись. Рванул дверцу:
— Кончай концерт, рассказчики! Выходи по одному.
— А хули, ты в чужой разговор лезешь!? Хватит уже терпеть. Все здесь сгнием. Разморозить холодильник!
— Я сейчас разморожу. Заткнулись все. Будет вам оттепель.
— Что, не нравится, когда правду говорят? Он у нас, как гиена, только падалью питается. Опарыш!
— За опарыша и гиену все ответите. На этот раз, рассердили вы меня крепко. Так и знайте. Вылезай из холодильника.
Вынул я их на стол. Суп вылил, он только булькнуть успел: прощайте, братцы! Гнилье все повыбрасывал. Пусто стало в холодильнике, непривычно. Надо будет за продуктами съездить.
Горбушку отправил в морозилку. Пусть там полежит, подумает. Потом поджарю на сковороде. Не могу хлеб выбрасывать.

цинк

Пятый поросенок.

Всего поросят было пятеро. Четвертый поросенок не стал дожидаться окончания сказки, а сразу эмигрировал.
А пятый поросенок пошел к волку экспертом по поросячьей психологии. Уговорил его не лезть на крышу, не связываться с трубой. Просто надо подождать. Поросята сами выйдут. Не смогут же они, вечно в домике у Третьего поросенка сидеть. Так и получилось.
Припасов было на одного, а ели трое. Стало это Третьему поросенку надоедать. Стал рацион гостей ограничивать. А тут, пришел к ним Пятый поросенок переговорщиком. Объяснил, что все претензии к Третьему поросенку, который слишком крепкий домик выстроил. А к первым двум, вопросов нет. Могут выходить, жить хоть под кустом. Их нетронут. Его же не трогают. С волком он договорился. Вровень стоит. Научился хрюкать с подвыванием. Всегда под защитой. Животные уважают.
Подумали двое поросят,- ситуация тупиковая, делать нечего, а так хоть какие-то гарантии,- да и сдали Третьего. Открыли домик, вроде погулять вышли, а дверь не закрыли. Пошли под кустом жить. Не зажились.
А в домик въехал Пятый поросенок. Стал жить-поживать, с Козой и семерыми козлятами дружбу налаживать.

2014

цинк

Ещё мне в слове «вирус» не нравится «рус», будто это русские во всём виноваты. Пусть будет «нерус».

(новости. в студии зеленый шар с присосками, середина шара закрыта черным прямоугольником, затрудняющим идентификацию. сквозь гнусавый голос переводчика слышна эмоциональная английская речь)
Вирус-19 в интервью Первому каналу рассказал, что был искусственно создан в американской лаборатории, по заказу Правительства США.
Последние два года он подвергается необоснованной травле, организованной крупнейшими мировыми фармкомпаниями, при содействии спецслужб США, ЕС и Великобритании.
Всё это, привело его к решению переехать в Россию, где ему ничего не угрожает.

цинк

Огромная бесконечная Советская власть. До горизонта. Навсегда. Такая она была. Высотой до неба. До Солнца, до Луны… И вот уже тридцать лет скоро, как ее не стало.
Съежилась такая большая, затерялась, исчезла за холмами. Морок, воспоминание, фантазия. Прошлое. Бесполезное прошлое. И я там жил… «У моря видел дуб зеленый. Под ним сидел и кот учёный. Свои мне сказки говорил.» Что с того?
Была бы такая карта специальная, чтобы пространство на ней и еще время. У Бога такая есть. Покрутить, найти точку, раздвинуть. Увидеть, как сижу я пяти лет отроду, стриженый наголо, в пустом цинковом корыте. У бабушки на дворе. Посреди Советской власти. Вокруг дрова и куры. Куры и дрова. Как на той самой черно-белой фотографии, которая у родителей хранится.
Надо мной, может быть, в эту самую секунду проносятся космонавты, истребитель Чугуевского авиаполка преодолевает звуковой барьер в летнем небе. Но ничего этого на карточке нет. Куры, дрова, корыто. Где это? Когда это? До войны, при немцах, в семидесятые. Нет времени и нет места.
Кур съели, дрова сожгли, дом продали. Но я еще жив. Может и корыто живо. И фотография есть у родителей. Так давно это было. Странная искаженная перспектива. Всё ушло и ничего не ушло. Уйдет вместе со мной.

2018

Есть такой страшноватый ролик из программы «До и после полуночи» от марта 1991-го, не так чтобы очень интересный, но на промотке можно и посмотреть. Там добрый Владимир Молчанов, если кто помнит, с людьми в пивной разговаривает.
Он — из телевизора, уважаемый человек, с народом общается, про жизнь раскурлыкивает. Набор типажей — интеллигенция с бородой, рабочие, судимые, военнослужащие. Вся страна. И вот он говорит, они говорят, про важное думают, и вроде все вместе, все братья во Перестройке. Вот-вот счастливая жизнь настанет. Никто и не подозревает, что это скромная эпитафия всему тому, что было до.
А ты смотришь и понимаешь — год-два, и поделятся все эти добрые люди на лохов, терпил, пацанов. Начнут нагибать друг-друга через колено, самоопределяться про тварь дрожащую: бить, резать, на счётчик ставить, ужас наводить. У жизни появятся хозяева.
Мы оказались друг-другу даже не враги, а так — овцы, которых оказывается стричь можно, тем у кого свои ножницы есть, или служебные выдали. А ещё лет через пару и всю отару на мясо пустят, и хозяев и нехозяев. И человека с говорящей фамилией Молчанов забудут, и пивную уберут.
Какой странной картинкой заканчивалась эпоха,- дожидайтесь отстоя пены,- пена отстоялась, и ничего как оказалось, кроме пены, в кружке не было.

цинк

Главная проблема вакцинации в Москве — доступность. Так нельзя. Я же как рассуждаю — если вы чего-то впихиваете, значит это вам нужно. А моё, я должен с боем добывать. Вопреки. А тут — вакцинируйся кто хочет. Так не бывает. Не надо. Сами прививайтесь.
А если вам нужно, то вы меня убедите. Угроза для окружающих. Вот удивили. От меня окружающим никогда пользы не было, как и мне от них. Тут уж каждый за себя. Так исстари заведено. Холерные бунты, врачи-вредители, реформа здравоохранения. Моё здоровье. Моё тело — моё дело. Хочу болеть и буду. Не запретите. И в метро поеду покашляю, и в супермаркете из под маски обплюю. Никто мне не указ.
Даже вникать не хочу, почему да зачем вам это нужно. Нужно вам — не нужно мне. Здесь логика проверенная. Помрем? Ну и помрем. «Цари… И вы подобно так падете, как с древ увядший лист падёт. И вы подобно так умрёте, как ваш последний раб умрёт.» Чем ещё удивлять собираетесь?
Тут вот друзья народа пишут — кто не хочет прививаться, тот в уринотерапию верит и мочу пьёт. Да хоть бы и пьёт. Слава богу, в свободной стране живём. Пей что хочешь. Хоть и мочу. Лишь бы налоги платил, которые не пахнут. Вот если бы вакцинированных от налоговых платежей освободили. А так…
Исцелять они собрались, благодетели.
«Но от жадности — ква-ква,- и от хитрости — ква-ква,- не поможет ваш товар…»
В начале пандемии хотя бы регионального уровня шестерёнки помирали, а сейчас совсем перестали. Иммунитет, что ли, коллективно-административный выработался? Через поцелуй передаётся половым путем. В добрый путь. Идите в парки целуйтесь на скамейках, пока свободно. Любите, мечтайте, вакцинируйтесь. Предавайтесь радостям взаимной уринотерапии, чтобы не завидовать, что вас на пиру жизни чашей обнесли.

цинк

Написал письмо фейсбуку, не знаю, услышат ли. Нет смысла одного человека банить за публикацию, нарушающую. Надо его друзей цеплять. Может десять, может сто, может всех.
Но перед этим письмо: так мол и так, ваш друг нарушил то-то и то-то, и будет заблокирован на тридцать дней. Если вы не разделяет его взглядов и солидарны с нормами нашего сообщества, просим вас удалиться из его друзей. В противном случае вы также будете заблокированы. С уважением, ваш…
Подумает пользователь, повозмущается, как положено, да и согласится. Чего ему за чужие вины страдать. На то она и свобода. Тонешь, так других за собой не тащи.
Поначалу непривычно, а внутренне человек давно к этому готов, всей остальной жизнью приучен. Воспитан коллективом. Все за одного отвечают.
Останется пользователь без друзей, задумается, может и не стоит нормы нашего сообщества нарушать. Кому он один нужен, кого будет свободомыслием удивлять. У него может и было главное событие в жизни, что его на фейсбуке забанили, а иначе чего бы он здесь терся.
И друзьям его привычно.

цинк

Давным-давно, в конце 90-х, если это что-то объясняет, знал я жену одного металлурга, находящегося в процессе становления.
У неё была мечта проехаться в красном кабриолете по Ницце и Каннам, и по набережной Круазет, и прочее.
Всё сбылось, и ничего это не изменило, и ничему не помогло. Всё пошло наперекосяк, даже рассказывать не хочется. Будто лимит выбрала.
Разные бывают мечты. Вот к чему это.
Есть, которые губят, как женщину, жену высокопоставленного работника, она в 30-е полмира объехала, а всё жаловалась, что на Дальнем Востоке не была. Сбылось. Посадили. И провела она там лет десять.
Бывают такие мечты, что помогают. Не всем помогают, но работает. Здесь важно, как сформулировать.
А бывают мечты безобидные, как у муравья. Моя бабушка жаловалась, что никогда чуда не видела: Господи, вот другие видят, а я никогда. И вот стоит она во своем дворе в городе Купянске, год примерно 1944-й, а на небе Богородица перед ней свиток с надписью разворачивает. И так она обрадовалась, что побежала соседку звать, чтобы та тоже посмотрела. Соседка вышла, а уже нет ничего. Она и говорит, Полина, это только тебе показывали, а ты читать не стала.
Никакого влияния на последующую бабушкину жизнь это эпизод не оказал. Но мне всё ещё интересно, что бы там могло быть написано такого, чтобы свиток по небу разворачивать. Кто нас слушает и кто отвечает. И зачем было это чудо. Может, чтобы я сейчас о нем рассказал.

цинк

Редко встретишь полную собачью семью. Отец и мать собаки, как правило, живут раздельно, и эгоистично нацелены только на получение удовольствий. Заботу о воспитании потомства перекладывают на плечи общества.
Котята в современном мегаполисе, тоже, как правило, растут без отца. Кошка-мать, фактически не заботится о формировании полноценной личности котенка, и проводит жизнь в бесконечном самовылизывании. Здесь корни асоциального кошачьего поведения и потребительского отношения к приемным родителям.
Отцы кастрированы, матери стерилизованы, дети брошены, или проданы. Не к этому ли будущему мы стремимся.
И все это на наших глазах с самого детства. Именно эта модель семейной жизни закладывается ребенку в голову. Стоит ли потом удивляться что браки распадаются, полиамория цветет во всех изводах, дети окусываются на любое замечание и не поддаются дрессировке.
Хочу вебинар провести на эту тему. (платный). Собака, я и две кошки. Поговорим о том, что нас всех волнует.

цинк

Российские ученые окончательно опровергли утверждение западного медицинского сообщества, что вирус, проживающий на территории нашей страны, является штаммом какого-либо из ранее известных. Подобно тому, как ранее была убедительно опровергнута теория о варяжском происхождении русской государственности.
Наш вирус полностью оригинален. Созданный в российских лабораториях, с целью уничтожения большей и худшей части человечества, не желающей прививаться вакциной Спутник-V, он не только не уступает мировым аналогам, но и значительно их превосходит по целому ряду параметров. Российский вирус обладает всем необходимым, чтобы добиться мирового господства.
К сожалению, это утверждение справедливо лишь отчасти. Обладая огромным смертоносным потенциалом, он наряду с умом и талантом, унаследовал и все роковые черты русского национального характера своих создателей.
Легко уничтожая конкурирующие виды на территории страны, попав за рубеж, он почему-то утрачивает цель, начинает перерождаться, становится апатичен и в итоге растворяется среди доселе враждебной ему среды, так и не исполнив ему предназначенного.
В худшем случае, он мутирует, возвращается домой и начинает бороться со своими создателями и вскормившим его государством.
Переродившись сам, он начинает разрушать окружающих. Сеет сомнения и рознь, подрывает веру в справедливость существующих жизненных устоев, ниспровергает моральные ценности. Доверчивые и добрые, но склонные к подражательности, российские вирусы начинают бездумно копировать английские и китайские штаммы, утрачивая национальную идентичность. И тем самым, снижая эффективность нашей вакцины.
Единственно что спасает в этой ситуации, это телевидение. Как бы далеко ни зашла мутация, российский вирус навсегда сохраняет страх начальства. И если он слышит по Первому каналу, России-1, НТВ,- что эпидемия идет на спад, он немедленно признает себя побежденным, распускает сопли и начинает слезно каяться. То есть, превращается в обычную простуду — сопли, и глаза немного слезяться. Это схема работает для всех возрастных категорий населения, просматривающих новостные программы хотя бы одного из каналов три дня подряд. Никаких симптомов. Легкое дыхание.
А интернет никому не помогает. От интернета вирус только злее становится. Уверенность чувствует в своих силах. Сто тысяч зараженных в день, двести… Чего еще я не достигну? Интернет в нем гордыню будит, деструктивно мотивирует: вот вам развивающий вебинар; вот вам жизненные успехи и дистанционное образование!
И кто телевизор смотрит, те спасутся, а кто только интернетом пользуются — тем надежды нет. Хоть и мало таких, а всё, души живые, жалко их несмышленых, для них и написал.

цинк

Давно это было. Слушал я Аквариум, читал «Дао дэ цзин», к духовному тянулся: Дзен-буддизм, Кастанеда, Арканы Таро и ужасный писатель Мамлеев с романом «Шатуны».
Еще хотел денег, чтобы много, и не работать. Настоящий духовный искатель. Ждал и верил, что Ноосфера откликнется на искренний запрос. А пока ждал, по три раза в день Гребенщикова слушал, на тот случай, если все-таки, придется на работу устраиваться. Там, в начале, печально: «Я инженер, на сотне рублей, И больше я не получу…»,- а в конце, печально и светло: «Я просто пытался растить свой сад, И не портить прекрасный вид. И начальник заставы поймет меня, И Беспечный рыбак простит». И так это славно, так утешительно. Ты не заслужил Свет, но ты заслужил покой, мальчик.
Вокруг проживали сбалансированные люди, вроде меня самого. Ни рыба, ни мясо. Духовная пустыня и ее обитатели. Я уже и отчаиваться начал. Но и на эту пустыню ворон нашелся, принес пищи в клюве. Окормил. Явился представитель кооператива «Викинг». Фамилия руководителя была — Один, как из скандинавского пантеона. Такая себе подсказка, что не просто так человек пришел, Вселенная прислала.
«Сделай,- говорит мне вестник,- сборник какой-нибудь мути гадательной, а мы его издадим, и денег тебе заплатим. Много». Отчего и не сделать. Взял товарища, пошли в Ленинскую библиотеку, переписали гадательную книгу «Ключики Соломона», про Хиромантию что-то и «Сонник». Напечатали на машинке. «Сонник» большой был, переписывать лень, поэтому часть снов, примерно одну треть, толковали по вдохновению.
Было это в 1988-1989 годах, примерно. Сообщаю на тот случай, если кто купил и всё еще пользуется. Толкование снов про «крыжовник видеть» или «малину есть» не соответствует оригинальному тексту. Буквы «К» и «М» особенно пострадали.
Кооператив закрылся, но деньги заплатили. Не столько, сколько обещали, но все равно достаточно. То ли Небо поддержало, то ли просто так карта легла.
Я думаю, что Небо. А кто еще? Кому еще я нахрен нужен.

цинк

В Домодедово вирус знакомый встретил, он раньше у нас в супермаркете жил, в овощном отделе, а сейчас на скамейке рядом примостился, там где знак наклеен, что садиться нельзя.
Разговорились, я-то в маске, мне не страшно: чего хмурый? куда собрался? — уезжаю, говорит… вакцина эта ваша новая… и вообще.
— Такая эффективная, что ли?
— Кто ее знает, не поймешь. Я попробовал… Ну антитела, ну процессы… иммунитет. Не в этом дело… Тоска от нее берет. Вот что важно. Жить не хочется. Будто смысла ни в чем не находишь… Немецкая, например — да, там борьба, схватка, кто кого. Жизнь или смерть. Все бурлит, поединок воль, чувствуешь себя… субъектом, что ли.
Или Америка — тоже хорошо. Каналы обсуждают, общественность волнуется, видишь, что с тобой борются. Значимость свою чувствуешь. Шутка ли, на выборы в США повлиять.
Китай, пожалуйста — строгость, дисциплина, древняя культура. Уважение в этом есть. А здесь у вас никого не уважают. Тоскливо как-то, безнадежно. Ну, думаешь, заражу я одного, другого… И что дальше? Никому это не интересно, всем наплевать, хоть все помрите…
В Петербург ваш хваленый съездил — всё тоже самое, только еще и сыро. А больше ехать некуда. Два города в стране, где приличному вирусу жить можно, да и то… Владивосток?.. Нет уж, слуга покорный. По Золотому кольцу?.. Тебе и самому смешно. А мне не смешно. Меня же выводили, старались, бич Божий, «мир никогда уже не будет прежним», а у вас всегда будет. Ничего не изменится.
Ты новости посмотри, сплошной Президент, а обо мне так, между делом, будто я грипп сезонный. Обидно. Маски кто носит, кто нет, смех этот дурацкий, все специалистами стали, зла не хватает… И еще вакцина… А может и не вакцина… Устал я здесь у вас. Снег, холодно, день короткий.
— Да ладно, тебе. Новый год скоро, люди по магазинам пойдут…
— Не, Новый год тоже не радует. Ничего не радует. Ничего не хочется. Заражать не хочется, жить не хочется.
— Чего мне тебя уговаривать. Езжай, нам же лучше. Здоровее будем.
— Я, ты знаешь, на что среагировал, на ерунду… Смотрел вчера телевизор у охранников, там реклама прямой линии с Президентом: отрывочек фортепьянный из Сати играет, помещение темное и сидит человек в костюме перед ноутбуком, свет от экрана на лицо падает. И биканье такое раздается, сначала редкое а потом больше, больше… Это вопросы от граждан сыпятся, сыпятся… А лицо у человека не меняется, смотрит, смотрит… И никого больше вокруг. Может он в Москве, может в тундре. Такое в этом одиночество вселенское, такое отчаяние безнадежное. Никого у него нет. Одно только обращение Президента. Досмотрит и пойдет повесится, или в окно прыгнет, если высоко…
И чувствую, что плачу. Или музыка так действует… Еще охранники эти несчастные сидят. Куда, думаю, еще заражать. Кто же их пожалеет кроме меня… Нет, думаю, пора ехать, свихнешься здесь с вами…
Ладно, пора, вон уже Берлин объявили, пойду на пассажира перебираться… Вакцинироваться будешь?.. Ну и правильно, я считаю. Если она на вирус так действует, представь, что с вами будет.
— Ничего, мы привычные.

цинк

В демократических Древних Афинах жил гражданин, который все корабли в порту считал своими. Считал и радовался своему богатству.

Когда уплывали — ждал возвращения. Но о тех, которые не вернулись — не печалился.

Потом его вылечили. И он говорил, что никогда не был так счастлив, как во времена своего душевного нездоровья.

Я радуюсь успехам моего государства и его растущему влиянию на мировую политику. Это мои космические корабли стартуют с космодромов, и мои ученые совершают открытие за открытием. Это моя нефть растет в средне-срочной перспективе. Мне всё нравится. Я радуюсь укреплению рубля, и не печалюсь его ослаблением. Никакая коррупция не кажется мне чрезмерной, и никакой пенсионный возраст — запредельным. Любые действия моих властей я нахожу разумными.

Из дома я почти не выхожу, с посторонними не общаюсь. Вероятность того, что меня могут вылечить — минимальна.

2017

Напрасно в Мытищи скатался. Ездил к психологу, мне бесплатный визит полагался: баллы в магазине накопились и как раз по акции порошок ряженки растворимой купил, из молочного продукта, от «Деревня мертвецов»,- водой холодной разводишь и пьёшь. Можно было выбрать «лизуна» бесплатно, или психолога. «Лизуна» мне в прошлый раз дали, за полу-мешок «Сухарики ржаные поминальные. Ешь, да нас добром поминай!». Я к сухарикам ряженку и купил. Чтобы вкуснее. И к психологу поехал. В Мытищи, за Мытищи, далеко получилось.
Темнеет рано. И нет никого. Навигатор подсказывает: вернись на десять километров, не ходи сюда, вернись на двадцать лет назад, вспомни что был молод, мечтал, вернись… Но я твёрдо сказал: «Никогда!» — и морок рассеялся. Навигатор сверху повторил: Никогда? — стало понятно, что это не навигатор а ворона. Никогда у меня не было навигатора. На бетонном столбе красной краской написано сверху вниз: «Фермерское хозяйство Деревня мертвецов Хостел Ресторан Свадьбы Самоизоляция». Совсем сверху только что дописано: Психолог.
Человек с кистью и краской в стеклянной банке, выглянул из-за столба: ищете кого? — Психолога. — Я гляжу, вы не местный. Откуда узнали о нас? — От ряженки. Я могу видеть психолога? — Надолго к нам? — Минут на двадцать. — А самоизолироваться не хотите?.. Жаль… Я люблю когда люди наподольше приезжают… Чтобы человека узнать можно было. — Это вы психолог? — Я. Про других не слышал. Пойдёмте, раз приехали. Давайте провожу, осторожно, не поскользнитесь, здесь яма с сырным продуктом, глубокая… Все, руки не доходят огородить… — Так вы и фермер и психолог? — А что вас удивляет? Почему бы психологу не стать фермером, или наоборот? — Меня название удивляет: Деревня мертвецов. Странно. — Ничего странного. Здесь была деревня. В ней все умерли. Емкое название. Узнаваемый бренд… Вам психолог зачем нужен?.. Давайте постоим немного, пусть природа к вам привыкнет… — Я хотел бы узнать какой я самец. Могу ли я стать Альфой? Я даже не знаю на какой букве сейчас нахожусь. Может от этого все мои тревоги. Может я Омега самец. И мне до конца жизни через алфавит не перебраться. — Ну, это не ко мне… Пойдёмте обратно. Это вам к зоологам надо… Осторожно, здесь ещё одна яма с сырным продуктом, не упадите… Мы психологи в этих категориях не мыслим. Альфа, омега… Вы же не животное, я полагаю… Для меня, как для психолога, это даже оскорбительно… Приехать с таким вопросом… Дальше я провожать не стану. Там впереди будет ещё одна яма с сырным продуктом, но где именно, я вам не скажу. Надеюсь вы упадете.
В яму я не упал. Домой вернулся поздно. Зоолога у меня не было, но возле дома ветеринарка ещё работала. Мужчина приятный и нет никого. Говорю ему про свою беду. Не знаю какой самец… А он уже все понял. Что значит какой? Какой хотите. Главное подобрать животное подходящее. Чтобы вы доминировать могли. Вот медведь или волк.. Понимаете? Трудно с ними. Вам надо поскромнее что-нибудь. Собака тоже не всякая подойдёт… Такса? У нее характер сильный… А что вы скажите о Той-терьере? Симпатичный, женщинам нравится…
— Скажу, что хорошо. Мне подходит. — И замечательно. С вас пятьсот рублей За консультацию. Сейчас ветпаспорт выпишу. Намордника вашего размера нет, но могу предложить ошейник, триста, мягкий, красный. Берете?.. Хорошо. И бантики… Голубые — нет. Красные. Вы же мальчик. Шесть по пятьдесят. И прививочку от бешенства, вы человек доминантный, укусите, вас укусят… И корм возьмите, у нас акция, тридцать килограмм, скидка, все микроэлементы, полноценный рацион. «Фермерское отродье». Проверенный производитель. Закончится — приходите. Счастливого доминирования…

цинк

Перед пандемией дело было. Поехали в Лондон две девочки: Беляночка и Чернявочка. Жили поживали, квартиру снимали, родительское добро проживали. О России и не вспоминали. А тут вирус случился.

Языка не знали, понять не могли, почему на улице пусто и трупы лежат. Может в Англии так принято. А трупов всё больше. Тот один абонент не отвечает, то другой. Решили у знакомых справиться. Как раз вечеринка была, у Вальсика, его Вальсингам звали, армянин из Тбилиси. Вальсик, почему трупы лежат, и на звонки не отвечают? А вы не знаете? Как не знаете? Вот послушайте, что я вам скажу… И всё им про вирус рассказал, и от себя еще прибавил, что никого из россиян дома не ждут, нечего было уезжать, так по телевизору сказали, сама Мария Захарова. Видно, здесь вам помирать придется.

Испугались девочки. Побежали к Посольству, а там написано русскими буквами: Подохнуть в Москве, или подохнуть в Лондоне — всё равно подохнуть. Ваш Аэрофлот. Самолетов не будет. — И Посольство закрыто. Поплакали они, а делать что-то надо. Хоть и сказала Мария Захарова, что не ждут их на Родине, да может простят. И побежали они домой.

А везде карантин. Всё перекрыто. Надо в тоннель, под Ламанш. А там темно, крысы. Но бегут. А болезнь за ними гонится, все девятнадцать братьев-вирусов: двенадцать по месяцам, да четыре сезонных, да над ними еще два полугодовых и самый старший — 19-й — над всеми начальник. Гонятся, воздушно-капельным путем распространяются. Хорошо им в тоннеле, на сквозняке, как шагнут — четыре метра долой. Как плюнут — во все стороны летит.

Тут попалась им крыса. Беляночка говорит,- Крыса противная, помоги нам. Крыса обиделась и говорит, чтоб вы сдохли. Чернявочка стала ее уговаривать-упрашивать: Крыса милая, крыса любимая, я всегда тебе крошки оставляла. — Чернявочка очень неаккуратная была, ленивая и дома свинарник, в Москве за нее рабы всё по дому делали. А Беляночка наоборот, аккуратная, даже брезгливая. Трусы два раза в день меняла, и не стирала, а выкидывала. У нее восемьсот трусов было. А Чернявочка вообще без трусов ходила, чтобы не стирать. Или Беляночкины надевала. И вот, стала Чернявочка крысу упрашивать и упросила. Спрятала их крыса к себе в нору. Там всё было, как Чернявочка привыкла: посуда грязная, вещи в кучу, огрызки… Настоящая крысиная нора. Как домой попала. Даже уходить не хотела. Но тут погоня, первые четыре брата-вируса, мимо промчались, дальше бежать надо. Крыса их проводила и две маски дала, чтобы вирус их не узнал.

Бегут, Францию пробежали, опять братья-вирусы нагоняют. Решили под камнем спрятаться, а там мокрица жила. Беляночка промолчала, а Чернявочка говорит: Мокрица-сестрица, я ли тебя не холила, я ли не лелеяла, в ванной не разводила? Всегда у нее в ванной мокрицы жили. Пожалела их мокрица. Опять погоня мимо проскакала.

Дальше бегут. Из сил выбиваются. Но тут им паучок-старичок помог. Беляночка всегда паутину сметала, а Чернявочка не трогала. Потом таракан-братан с друзьями пособил, он на кухне у Чернявочки, как у себя дома жил. Долго ли коротко, а уже Россия совсем близко. Только и два старшИх брата-вируса в спину дышат. Вот-вот заразят. Но видят стоит избушка на каких-то странных ножках, на куриные не совсем похожих. А из двери выглядывает Баба-яга в маске.

— Спаси нас бабушка! Дозволь в избушке спрятаться. — Заходите, раз такое дело. Давно я молодого мясца не пробовала! — И дверь захлопнула. Поняли Чернявочка с Беляночкой, что конец им приходит. Съест их Баба Яга. — Не ешь, нас Яга, мы тебе сколько хочешь мяса пришлем. Помоги только домой добраться. — А где же у вас дом? — В Москве. — А Москва где?, что-то не слыхала. — А Москва в России, самый главный город. — Красивый? — Очень. Улицы широкие, реки глубокие, а магазинов не перечесть. — А откуда же вы бежите, что же вам в таком красивом городе не жилось? — Из Лондона бежим. Дуры были, вот и не жилось. Нам лишь бы обратно в Москву добраться, больше никуда не поедем, если только в Петербург, на новую архитектуру посмотреть. Всегда будем в России жить, век бы нам эту Великобританию не видеть. — Честно? — Честно-пречестно. — Ну ладно. Раз вы исправились, помогу я вам. — Тут сняла она маску, а вовсе это и не Баба Яга, а самая настоящая Мария Захарова. Это ее ноги под избушкой были, странно даже, что сразу их не узнали.

Ахнули Беляночка с Чернявочкой, на колени стали, как в России принято, когда с таким должностным лицом разговариваешь. Лбами в пол стукают. — Простите нас, тетенька Мария Захарова. Мы всё поняли. — Ну раз поняли, то и ступайте. — Обрызгала, на прощание, дезинфектором, пожала локти, и волшебный клубок дала, он их до самой Москвы и довел. Рада Беляночка, рада Чернявочка, рады родители, что деток живыми увидели. А кто в Лондоне остался, все уже к тому времени померли.

Сняли девочки квартиру, стали вместе жить-поживать, мокриц-пауков разводить, тараканов да крыс прикармливать. Но из дома старались не выходить, чтобы не заразиться. Потому что не в чистоте сила, а в карантине и добром сердце.

цинк

Встречали год Крысы. Елка, под елкой подарки. Фонарики горят, куклы все в праздничном. Сказка начинается. Ждем Крысиного короля в гости. У семи матрешек хлеб-соль, чтобы каждой голове отдельно, солдатики в почетном карауле, остальные игрушки вокруг стоят.

Щелкунчик, скотчем связанный, в сторонке мычит, с кляпом, чтобы праздник не портил. Все кто хотел, уже попрощались. Никто и не хотел. На столе угощение на китайский лад, всё, что Крыса любит. Скоро уже.

— Что, брат Щелкунчик, отвоевался? Молчишь? Так оно и бывает. Давай, я тебе кляп выну, подыши напоследок, выскажи, что накипело.

— «Тут его бояре встали \\ От тесового стола. \\ Ну, вяжи его,- сказали. \\ Снова наша не взяла». Ха-ха…

— Посмейся, посмейся,это ничего, от смеха и на сердце веселей, не так помирать страшно. Это ты про что же намекаешь, что предали тебя? Складный стишок. Сам написал?

— Самойлов. Про Пугачева.

— Ты бы лучше, чем Самойлова учить, телевизор смотрел. Враги кругом, конца-краю не видно, а ты войну задумал. С Крысиным! Королем! А отвечать кому? Мне за тебя ответ держать. Поэтому, поедешь ты сегодня в норку, в гости.

Ты со мной не советовался, я тебе ничего не обещал, нет здесь предательства, одна только логика жизни. А ты Пугачев, Пугачев… Его и не помнит никто, кроме твоего Самойлова. Против чего тебе бунтовать?..

…Что значит заколдовали? А зачем же ты дался. Меня же вот никто не заколдовал. Надо было бороться, в суд идти, справки собирать, а ты воевать… Я тебя взял орехи колоть, а что там раньше было, сами разбирайтесь…

…Ну не знаю. Может и так. Это племянница купить просила, орехи я молотком колю. Нравишься ты ей. А ведь урод уродом… Маленькая, а уже с характером, не хотела тебя отдавать. Целый планшет купил, мультфильмы смотреть, видишь, как ценит. Гордись.

…И хорошо, что любишь. Стыдится тут нечего, дело молодое. Люби себе на здоровье, только не племянницу мою. Жениться они собрались. Ты кто? А я тебе скажу. Деревяшка. У тебя ни души, ни за душой ничего. Так всю жизнь и прощелкаешь, и уже прощелкал. Будешь для чужих людей орехи грызть. Они себя ядрышки заберут, а тебе одни скорлупки останутся. На этом семью не построишь. Верочке другой нужен.

…Скажу какой… Вот у Крысиного Короля племянник есть, твой, кстати, ровесник, а уже целым институтом руководит, и начинал не с нуля даже, лабораторной крысой, чуть на опыты не ушел. Хорошо, эти все разбежались, которые бюджетники, он самый толковый остался, так и вырос. Сначала лаборатория, потом замом к директору. И пошло-поехало. Бюджет полтора миллиарда, космос-шмосмос, военпреды… Нихрена, короче, не делают, деньги пилят. Отлично себя чувствует. И красивый. Шерстка серая, костюмчик серенький, даже хвоста не видно, ноготки ухоженные, только на темени лысеет сильно. Говорит, от нервов… Но старенький, если для крысы считать… Да и ты не мальчик. Куда тебе, старому пню, жениться?

…Поздно. Я уже обещал… Что с тобой может там быть? Да ноги тебе отгрызут, ну еще руки, будешь у них, как чурбан стоять. Поплюют в тебя немного, да успокоятся. Там же тоже все делом заняты, некогда развлекаться…

…На меня не надейся. Я бы тебя и сам на растопку порубил, да тут случай услугу оказать и ничего она мне не стоит. Ты лучше друзей своих кукольных позови. На то они и друзья, что не бросили в трудную минуту. Трубите, трубачи! Барабаны, барабаньте! Щелкунчик в беде!.. Не трубят? Военные потому что. Дисциплинированные. Им пенсию выслуживать надо, а не войну воевать. Им то, что за польза, что ты расколдуешься? Так это еще победить надо.

…Вижу, что осознал. Ладно, считай, что разжалобил ты меня, только ради Верочки. Сейчас обстругаю немного и замуж за матрешку отдам, как раз поместишься, будешь у нее внутри, как за пазухой сидеть не высовываться. Женщина она хорошая, одинокая, дочек шестерых замуж поотдала, вон с караваями стоят, пустота у нее внутри образовалась, надо бы заполнить.

…Думать некогда… Вот и хорошо. Я люблю, когда хорошо… Ну и что, что уродом останешься. Все мы не молодеем. Я знаешь, какой красавец был… Давно тебя женить надо было, а я не сообразил. Всё! Трубите, трубачи! Бейте, барабаны! Щелкунчик женится! Все мы хорошо знаем новобрачных…

Тут и Крысиный Король пришел с домашними. Каравай ел, сыр пробовал. Почетный караул с оркестром. Молодожены под марш из Лоэнгрина шли, потом под Гарика Кричевского плясали. «Мой номер двести сорок пять, на телогреечке печать…» Щелкунчик выпил, песню затянул. Приятный голос. «Когда мы были на войне. \\ Когда мы были на войне. \\ Там каждый думал о своей \\ Любимой или о жене…» Матрешка подпевать стала. Я эту песню знаю, старинная казачья, там в конце про «…сердце девичье свое, давно другому отдала». Вроде намек получается, что племянница его на планшет сменяла. Типа, для самоутешения поет. Мы с Крысиным Королем только переглянулись, он мужик умный, тоже всё понимает. Молодых поздравил, жене ручку поцеловал. Воспитание. Не то что этот наш стоеросовый.

Потом Щелкунчик от выпитого отсырел, руки не гнутся, ноги тоже, того гляди повалится. Матрешка его внутрь спрятала. Слышу изнутри бубнит: «Вы ничего не понимаете. Никакая это не старинная казачья песня. — А чья? Самойлова твоего, что ли? — Да! Самойлова! Моего! Не вашего. А вы — дураки…» Тут его матрешка тряхнула, чтобы успокоился, он внутри только брякнул. Сначала всхлипнул, жалко ему себя стало, а потом захрапел. Смешно, будто у матрешки в животе бурчит.

Еще немного посидели, гостей проводили, помет вымели, со стола убрали, кошек собак выпустили. Отлично Новый год встретили. Когда разошлись, я в интернете глянул, действительно, слова — Давид Самойлов. «Песенка гусара». Каких только чудес на свете не бывает.

цинк

И тогда дедушка говорил: Ну, унучек мий дорогий, на этом наша любовь кончилась…- значит, я поздно вчера вернулся; плавал через речку; не слушался бабушку. Значит, отправят к родителям в город. Значит, кончится лето.

Каждый год умножались мои прегрешения. К старым добавлялись новые. Опять заканчивалась наша с дедушкой любовь, и никак не могла закончиться. Так и жил я каждое лето в этом маленьком украинском городке.

Никогда зимой, осенью или весной. Только летом. Вечный Июнь, Июль, Август. Тепло, сумерки длинные, мы сидим на траве под шелковицей и жжем «качалки» — такая темная верхушка камыша, камыш ведь качается, похожа на толстую сигару на палочке.- Срезаешь, высушиваешь, поджигаешь. Качалка тлеет, дымит. Не знаю зачем мы это делали. Может от комаров, или просто нравилось за дымом смотреть.
Серега Григоров, Миша, Толик, Вера, Люда, Наташа из Рязани, Вова Гармаш…

Играли в «числа» — двое загадывают, а остальные пытаются угадать. Кто угадал, выбирает что-то одно: дом, машину, жену или мужа. Проигравших нет. Все постепенно получают всё.

Тлеют качалки, под пеплом красные огоньки, дым поднимается к небу. Каким неведомым богам мы кадили, кто слушал нас из темноты.

Последний раз приезжал после девятого класса. На пороге новой жизни. Это потом я узнал, что никакой новой жизни не бывает. «Прошлое, настоящее — один путь», сказано на странице «Haiku daily”, и всё растет из одного корня. Ничего нельзя отменить.

Я не старался не знать, но и узнавать не хотел. Кто-то, кто сидел тогда под деревом, нашелся в интернете. Миша Басик после десанта работал в милиции и уже умер. Мыкола-десантник в сумасшедшем доме. Миша Зверь после десанта пошел работать на завод и ему отрезало ноги. Девочки уехали. Такие разные судьбы. Удивительно много десантников для маленькой улицы на окраине маленького городка.

Счастливее многих оказался Вова Футболь, через баптистов перебравшийся в Канаду. Был он постарше, но с некоторым отставанием в развитии. Однажды поехал с родителями на море, а вернувшись написал поэму. Что-то я помню и сейчас: «Вот подъезжаем к Запорожью. \\ Вокзал огромный перед нами. \\ А там людей кошмар-кошмар». Не так плохо.

***

Рис. Shiokawa Bunrin

цинк

Появляются в ленте сообщения: меня забанили, но я снова здесь. Даже с гордостью какой-то пишут: вот, мол, какой я изворотливый. Меня в дверь, а я в окно.

Обо всех подобных случаях я сообщаю администрации фейсбука. Это мой долг как пользователя данной социальной сети. Еще экстремистов ищу, вредителей.

Но настоящего удовольствия нет. Нет результата. Меры не принимаются, на письма не отвечают. Так я Дедушке Морозу заявления писал про моих товарищей: фамилия, имя, день\месяц\год рождения, домашний адрес, характер проступка.

И далее: «…с учетом вышеизложенного, полагаю целесообразным лишить поименованных детей подарков к Новому году, и рассмотреть вопрос о направлении части сэкономленных средств на приобретение мне велосипеда. (Положительная характеристика, за подписью родителей, и справка о примерном поведении прилагаются).»

До десятого класса писал и потом тоже. Мне говорили, что Деда Мороза нет, но велосипед-то подарили. А умный человек один, посоветовал: есть… нет… Ты, пиши. Главное, чтобы факты были, а кому читать — найдется. У Деда Мороза помощников много.

Спасибо, научил. Сейчас опять пригодилось. Я копии писем фейсбучных, в надзорные органы стал направлять, чтобы там тоже знали. И сдвинулось дело. Мужчина мне позвонил, попросил, чтобы в друзья его добавил. Зовут Андрей Николаевич, в сети под женской фамилией, но чтобы я не удивлялся. Может он и в фейсбуке работает, не уточнял.

А письма, сказал, можно сразу на сидишку скидывать, чтобы из газеты буквы не вырезать и на лист клеить, как я раньше делал. С одной стороны, это мелкую моторику развивает, а с другой — вечно ходишь клеем перемазанный.

Хочу у него при встрече спросить, про таблички эти «Последний адрес», которые на дома вешают. Я их уже шесть штук собрал, может мне какой-нибудь приз полагается — кружка, поездка, усиленное питание.

***

Иллюстрация — Alexey Andreyev